слов своих посетителей. Это была частичная плата за оказываемые им услуги, которые и так стоили весьма недешево.
Взмахом руки Мя предложил мне устраиваться на том самом овальном столе. Я пробралась к тому и едва ли не с ногами влезла на гладкую, чуть теплую на ощупь столешницу, когда из-под стола высунулась пара суставчатых полосатых лап. Погрозив засевшему внизу ананси кулаком, устроилась поудобнее и некоторое время наблюдала, как быстро и умело перемещается по трапециям и веревкам Тихонький. Зависть брала при виде этой обезьяньей ловкости, заставляя забыть о его врожденном увечье. Кстати, сам Мя не очень-то сетовал на неспособность ходить, приучив пальцы ног действовать так же гибко, как и на руках. Тем более в деле, которое практиковал фир дарриг33, чем больше рабочих конечностей, тем лучше.
– Деточка, снимай сапоги, повесь свой чудо-мечик вон там, в петельки – видишь, да? – и ложись, ты же знаешь, – откуда-то из недр комнаты крикнул Тихонький, чем-то громыхая и звеня. – И начинай меня радовать рассказом, таки удиви старика.
– Удивишь тебя – пробормотала я, высматривая среди гирлянд веревок над головой две затягивающиеся петли. Вздохнула и с некоторой неохотой пристроила в них свое оружие. Меч лег в петли, как будто всегда там висел. Я прикинула, что теперь он находится на одинаково безопасном расстоянии – и от пола, и от шустрых анансии. И от меня в том числе, когда я лягу. Повозившись еще немного на столешнице, стянула изрядно запыленные сапоги и огляделась, прикидывая, куда бы их пристроить. Из-под стола опять высунулись суставчатые паучьи лапы, и оставлять обувь на растерзание огромным паукам желания не возникло. Так что я углядела на одном из стеллажей пустующую полку, примерилась и швырнула сапоги туда. Именно в этот момент откуда-то сверху спустился Мя, в обнимку со стеклянным колпаком, и разразился громкой руганью на своем языке, чуть не получив каблуком в нос.
– Извини, дорогой друг! – смущенно хихикнула я, разводя руками.
– Ужо я тебе! – исчерпав запас брани, погрозил мне пальцем правой ножки Мя, кончиком цепкого хвоста подхватил что-то с пола и швырнул в меня.
Рука инстинктивно пошла вверх, к лицу на защиту, хотя в подсознании пронзительно зазвенел не просто предупреждающий колокольчик – здоровенный гонг. Его гулкий проникающий в каждую косточку и сосуд звон казалось выплеснулся прямо из моих ушей…
И сменился шелестом морского прибоя. Я опустила руку. И постаралась не сильно удивляться. Обширный галечный пляж, море цвета александрита, меняющего оттенки в зависимости от высоты волны и освещения. Небо мягкого, жемчужного цвета, без солнца или луны. Тишина. Только шептание воды, тихое перестукивание гальки в полосе прибоя. И никого.
Тихонький Мя наложил удивительно умиротворяющий пишог, настолько реалистичный, что я почувствовала мелкие брызги на лице и прохладные гладкие камушки под ногами. Стоило поблагодарить синеносого фир даррига: вместо одурного наркотика, который бы все равно на меня не подействовал,