она думает перед тем, как сказать или действовать, а она всего лишь туго соображала от недоедания и недосыпа. Выбирать себе измученных жизнью женщин родовая наследственность Александридисов.
Мать Георгия, София, также со своим отцом была в бегах, наполовину турчанка, наполовину гречанка не была своей нигде. Только в России они с отцом греком по национальности из Понта, смогли скрыть ее происхождение, чтобы влиться в крепкую греческую диаспору. Отец Софии во второй раз женился на русской похожей по характеру мать женщине, мягкой и доброй, он хотел заставил забыть Софию прошлые скитания и частичной принадлежности к вражеской для понтийских греков нации. Вот она и не вспоминала и не рассказывала, как ее насиловали свои же турки когда ей было 15 лет, об убийстве ее матери своими же греками, во время эвакуации российскими кораблями. Ее не пустили на борт карабля, озлобленные лишенные турками домов и родных греки. Бедную ни в чем не виноватую женщину избили до смерти, даже крест на шее не помог.
Георгий шел держа руки в карманах телогрейки, пустая сумка висела на его запястий. Елена держала синие пальцы подмышками скрестив руки на груди обхватывая шаль, что единственное грело ее. Благо осень была тёплой.
Может ты вс-таки возьмешь мою телогрейку, замерзнешь ведь.
Та покачала головой.
Ты не из Сибири как вижу, холодно тебе в нашу осень. ответа нет. Ну а как давно живешь здесь? С семей? Чем они занимаются? Переселенцы или как?
Говорить о своем происхождении никак нельзя, кто знает, откуда он явился. В двух словах и не расскажешь, как измывались над ней партийные работники, после расстрела семьи. Мысли об этих дня заставляли жалеть, что и ее не расстреляли.
Одна я, нет никого у мены.
А про себя еще раз вспомнила Долгатовых, которые провезли ее в качестве прислуги, лишь бы спасти от преследователей этим жарким летом.
Глава 6
Семен сидит в своей комнате, одетый как на парад, смотрит на часы. Время двенадцать ночи. К женитьбе, в комнату занесли еще одну железную кровать с панцирной сеткой, поставили рядом с его кроватью. Фиала Степановна застелила красивым покрывалом с бахромой, а со стороны старой кровати Семена покрывало сложила на пополам – «Пусть пока так будет, что ты будешь портить новый комплект, после женитьбы застелем обе кровати».
В комнате стало мало место и стул на котором сидит Семен стоит между новой кроватью и стеной. Когда в доме все утихло, погас свет Семен берет свои башмаки в руки и выходит из комнаты. Чтобы не шуметь он бесшумно наступает на скрипучую часть пола. Дверь заперта изнутри, ключ на шнурке висит с ручки. Он вставляет ключ в замок и тот предательски визжит, ржавые петли на дверях скрипят еще сильнее. Семен миллиметровыми движениями открывает дверь, чтобы не разбудить отца и мать. Через минуту он уже на пути к дому Розы.
Через пол часа Семен стоит у ворот дома, где живет Роза. Он толкает дверь, она закрыта, ловко залезает на ворота, и перепрыгивает их. Почему-то пригнувшись, тихо приближается к лестнице дома, который ведет на второй этаж, понимая