но здесь небезопасно. Ты должна уйти, – торопливо говорит она. Должно быть, по мне видно, насколько я ошарашена, и она вздыхает. – Я тебе не враг, но принц – да. Ты же не хочешь, чтобы он нашел тебя. Уходи.
– Я не могу.
– Принцесса? – снова зовет страж.
– Нашла! Уже иду, – отвечает она, доставая из кармана платок и сжимая его в ладони. Она оглядывается на меня и понижает голос до шепота: – Если ты не можешь уйти, то должна спрятаться. Ты слишком близко подошла к дворцу.
– Я не могу уйти, – я непреклонна.
Я слышу шаги стражей, и принцесса Сура смотрит на меня с отчаянием.
– Полночь. Жди у западной стены замка. – Без лишних слов она разворачивается и уходит. – Какая нелепица. Постоянно его теряю, – говорит она стражу, и их шаги удаляются.
Я делаю долгий вдох и медленно выдыхаю. Я не знаю, что делать. Могу ли я доверять принцессе Суре?
Интуитивно я чувствую, что могу, но еще я думаю, что было бы здорово вылакать весь самогон Эверта. Последняя мысль появляется явно не из благоразумия.
Глава 3
Для принятия решения у меня есть время до полуночи. Мне не стоит ошиваться в магазине мадам Ганки, она точно выставит меня отсюда.
Я медленно бреду к стенам замка, чтобы находиться рядом с парнями, и стараюсь не походить на бродяжку. Не хочу, чтобы меня заметили другие стражи. Но далеко уйти тоже нельзя. Я не думаю, что смогу вернуться в физический мир, если мое тело вновь станет невидимым.
Я не хочу опять застрять в Завесе невидимым Купидоном. Лишь от одной мысли об этом внутри все скручивается тревожным одиночеством.
Я прохожу мимо магазинов, не выпуская стен замка из виду. Днем стражей столько же, сколько и ночью. После ночи на улице мое платье помялось и испачкалось грязью. Я одета явно не для жизни на улице.
Я двигаюсь параллельно стене, прохожу мимо городской площади и рынка, а затем оказываюсь в жилом районе. Здесь только особняки с высокими воротами и искусными лужайками.
Заметив на тротуаре скамейку, я присаживаюсь, чтобы передохнуть – ноги ужасно ноют. Шлейф платья почти весь в грязи. Конец обтрепался, а цвет из фиолетового стал коричневым. Туфельки выглядят не лучше.
Я провожу на скамейке весь день и гляжу на проходящих мимо людей. Большинство из них не обращают на меня никакого внимания. К вечеру меня начинает мучить голод.
Я не ела с тех самых пор, как вместе с парнями покинула остров Изгнания. Будучи бесплотным Купидоном, я не ела больше пятидесяти лет, и поэтому не люблю пропускать приемы пищи.
Под покровом ночи я пробираюсь к западной стене, окружающей замок. По запаху навоза и сена я понимаю, что по ту сторону находятся дворцовые конюшни.
А здесь, недалеко от проторенной дорожки, расположен небольшой лесной массив. Стражи ходят только по стене, поэтому я подбираю время и подхожу ближе незамеченной.
Я сажусь на траву и жду. И жду. И жду еще. Я хочу есть, живот сводит болью от разлуки с якорями, и в голове роятся всевозможные варианты провала. Наконец,