и от его одежды, и даже изо рта. Она вообще перестала лезть к нему целоваться, её от запаха газа выворачивало наизнанку. А чего её, собственно, должно выворачивать? И вообще не ясно, отчего теперь многие запахи действуют ей на нервы? Даже запах его одеколона раздражает. Раньше нравился. Может, она, как его… того?.. Ну, того… Как это говорится – «залетела»? Было бы очень интересно! Да не может этого быть! Вон прошлый раз за эту самую лягушку семь рублей пятьдесят копеек на ветер выбросила! И даже не в лягушке дело, а переволновалась как! Хорошо, что тогда пронесло и тревога оказалась ложной. Тётя Анна – мамина подруга-гинеколог сказала, мол, когда Аделаида выйдет замуж, всё само собой наладится? Ничего не наладилось. И Владимир Иванович говорил, что у неё с этим будут проблемы. Он вообще всегда знает, что говорит! Проблемы, значит, проблемы! Значит, она не могла залететь! Только почему-то ей всё время хочется съесть сладкого, и всё время тянет низ живота. Ну, правильно, что тянет! Она и ждёт уже эти «траляля» три с половиной месяца! Это всегда перед менсом распухаешь и живот тянет. Так чего ж всё воняет-то, а?! Воняет улица, подъезд, молоко. Даже чужой старый шкаф в съёмной квартире воняет то ли тухлым деревом, то ли нафталином… А Лёша, бедненький, в этой промёрзшей Москве ждёт очереди! Стоит на морозе один и ждёт своей очереди, птичка моя! Какое сегодня число?! Ведь надо же ехать в Большой Город ему звонить! Ведь мы же договаривались, и он уже, наверное, ждёт моего звонка! Она соскочила с дивана и понеслась умываться в туалет. Ну и рожа! Опухшие и красные, как у туберкулёзного кролика, глаза. Огромный блестящий нос на всё лицо. Усы над верхней губой… бакенбарды… всё как было! И какого чёрта было к зеркалу подходить?!
Междугородний автобус делал конечную остановку прямо около почты с переговорным пунктом и междугородними телефонами-автоматами. Закидываешь по пятнадцать копеек и говори сколько хочешь! Только когда набираешь код, надо это делать осторожно, а то нафиг дойдёшь до последней цифры, всё срывается и надо снова всё сначала набирать. Лучше заказать переговоры с Москвой. Как звучит! О! Объявят на весь зал: «Москва! Третья кабинка!» И все будут смотреть на меня с завистью!
Когда была маленькая, и в Сочи был дождь, и море «не работало», мы с бабулей ходили на переговорный пункт, там все кричали в звуконепроницаемых кабинках: «Да! Да! Как дела, я спрашиваю!», – и я думала, что они в трубки докрикивают до своего города! И стёкла в кабинках были запотевшими изнутри, и если там были маленькие дети, то они пальцами что-то рисовали на этих стёклах.
Длинные гудки в трубке. Сердце сейчас выскочит! Лёшечка, Лёшечка… ну где ты там?!
– Гостиница «Космос» слушает!
– Здрасте, девушка! Девушка, а можно вас попросить соединить меня с номером? – Адель знала, что ко всем всегда и везде в России надо обращаться «девушка». Сейчас, вот сейчас она услышит голос любимого Лёсика…
– Ваш номер не отвечает! – «девушка» в трубке, казалось, даже злорадствовала.
– Как