товарищ хотел её успокоить. – Не пришёл ещё, наверное, со своих перекличек! Ничего, послезавтра приедешь снова и позвонишь! Пора домой, сама знаешь – дни короткие, уже совсем темно. Пока доедешь, пройдёшь по своему криминальному микрорайону! Давай, давай, пошли отсюда!
Адель приехала и послезавтра. И ещё несколько раз. Номер так и не отвечал. Как будто бы в нём никто и не жил. «Но, если он оттуда переселился, то должен же был мне сообщить? – она терялась в догадках. – Наш-то Город не столица и не областной центр! Это же просто Город! Его переселили, а он просто не может мне прозвонится! Так что ж делать?! Как я теперь узнаю, когда он приедет?! Мне ж надо будет его встречать! И дома подготовиться! Ведь он приедет уставший и замученный».
Под дверью съёмной квартиры её ждала телеграмма: «Прилетаю десятого тчк все дела сделал тчк».
«Вот шляпа! – рассмеялась она. – Зачем ещё шесть копеек выбросил с этими двумя „тчк“. Можно подумать, кто-то проверяет его правописание!»
Десятое апреля было через четыре дня.
Глава 2
В Салониках её сперва по очень большой протекции устроили «икиякос войсос», помощницей по дому. Уборщицей. Потом появился Такие, и тоже по очень большой протекции. Такие был зубным техником, но соорудил себе стоматологический кабинет вместе с зуботехнической лабораторией и ковырялся в зубах клиентов с таким азартом, как иной бездомный в мусорных ящиках. В Греции всё делалось по протекции. Даже хлеб никто бы не стал покупать просто так. Нового клиента приводили в магазин знакомые, представляли хозяину, поручались за него, говорили, что всю жизнь покупают тут и им очень нравится. В беседу вступал сам хозяин «фурно» – пекарни, старался новому клиенту понравиться, чтоб он хлеб покупал только у него.
Такие платил очень мало. Ей даже стыдно было говорить, сколько. Когда договаривались об обязанностях, Такие говорил одно, на самом же деле оказалось совсем другое. Оказывается, в Греции всегда так: работы на самом деле всплывает гораздо больше, чем очерчивает работодатель. Рабочих часов, конечно, тоже больше, а вот деньги могут за что-то удержать, или «забыть» заплатить, потому что «все свои» и ничего в этом плохого нет, если кто-то кому-то бесплатно поможет. За переработку в выходной вообще никто не собирается добавлять, это входило в «хорошие отношения». Такие страшно удивился, когда Аделька попыталась ему напомнить о «воскресном субботнике» или «субботнем воскреснике». Он тут же ей выставил счёт, в котором значились «обед в таверне во вторник» и «сэндвич с колбасой в четверг», это когда он ел сам и купил ей. Можно подумать, кто-то был голодным! Адель сперва смертельно обиделась, но Олька, которая тоже переехала в грецию и жила по соседству, рассказала ей, что «здесь так живут». Вот она, к примеру, работала в пошивочной мастерской. Хозяйка её попросила дошивать вещи в субботу и в воскресенье. Этой тётке надо было успеть выполнить срочный заказ. Олька заказ приготовила в лучшем виде,