тоской. Амелия повернула девочку и уложила ее себе на колени.
– Ее зовут Пейтон, – произнесла она. – Во вторник ей исполнится десять недель.
Венна расслабилась, присев на корточки перед ними.
– Привет, крошка! – Она просияла, глядя на Пейтон, и коснулась ручки ребенка, нежно сжав крошечные пальчики, когда Пейтон рефлекторно сомкнула кулачок вокруг ее пальца. – Ты само совершенство. – Большим пальцем она погладила костяшки пальцев Пейтон.
Сердце Амелии дрогнуло от нежности Венны. В ее душе проснулась надежда на то, что они смогут… Ну, наверное, они сумеют подружиться.
– Пожалуйста, скажи ей, что я не хотела испортить ее особенный день.
– Иден? – Выражение лица Венны стало непроницаемым. – Ей лучше обо всем узнать до того, как они поженятся.
Сердце Амелии сжалось.
– Она по-прежнему хочет выйти за него замуж?
Венна осторожно высвободилась из хватки Пейтон и погладила пухлую щечку девочки, потом встала.
– Я не знаю, что они решат. Отменить свадьбу не так легко, как кажется. – Она задумчиво прикусила губу. – Особенно когда так много поставлено на карту.
Амелии не терпелось обо всем расспросить Венну, но та снова улыбнулась Пейтон и тихо сжала ее ножку.
– Что бы ни случилось, я рада познакомиться с тобой, Пейтон. Нет худа без добра.
Амелия слабо улыбнулась, чувствуя себя подавленной. Она понимала, что у Пейтон теперь есть не только отец. У нее появится большая семья, и, если Хантер женится на Иден, все ее сводные родственники, незнакомые с Амелией, станут указывать Хантеру, как он должен воспитывать дочь.
Ее сердце забилось чаще.
– Ты не видела моего отца? – Амелия встала, стараясь не паниковать. – Надо убедиться, что с ним все в порядке.
– Он выпивает с моим дедушкой, – сказала Венна таким тоном, будто это было совершенно нормально после скандала на свадьбе.
– Ладно, но Пейтон нужна сумка с подгузниками, – солгала она.
– Давай я подержу ее, пока ты ходишь за сумкой. – Венна протянула руки к девочке.
– Ты можешь испачкать платье. А вдруг свадьба снова состоится? Нам с папой надо уходить.
– Но Хантер захочет…
Амелию не волновало, чего хочет Хантер. Ей нужно поскорее убраться отсюда. Она вернулась в дегустационный зал, заполненный возбужденными, болтающими гостями.
Путь стыда никогда не был таким буквальным, когда она подошла к отцу в баре. Он разговаривал с мужчиной своего возраста, одетым в коричневый костюм в тонкую полоску. Они стояли лицом друг к другу, упершись локтями в полированный кварцевый стол, держа в руках бокалы с красным вином. Подойдя, Амелия услышала что-то об озерной форели.
– Папа? Извините, – бросила она другому мужчине, понимая, что ведет себя грубо. – Я уезжаю.
– Амелия…
Она проигнорировала его предостережение и пошла к выходу. Снаружи она встретила несколько человек, которые курили и смеялись.
Один сказал:
– Привет! Можно с вами поговорить?
Она обошла