молодец! И Кире этой еще придумаю, что ответить. Поплачет она у меня! А папка-то как будет гордиться!»
Вечером рассказала папе – он оказался дома. Выслушав меня, он почему-то не обрадовался, а насторожился:
– Что за блажь? При чем тут, так сказать, заметка? Сама напросилась? Так, что ли, Нинон? К самому Гумерову?
– Не говорила ничего…
Уж не стала признаваться, при каких обстоятельствах я с Гумеровым сегодня встретилась. Папа не знал, чем мы у Муры занимались. Да он, к счастью, и не стал про это расспрашивать.
– Не к добру это все. Ничего от меня не скрываешь? Неужели мной заинтересовались? Черт… Что делать? Как быть?
– Пап… Ну может, я ему просто интересна? Как человек, как личность? Как примерная комсомолка? И он решил именно мне помочь с заметкой? Может, хочет, чтобы я про фабрику написала.
– Ты? Нинон… Да что ты понимаешь? Эх… И главное – что делать, так сказать, непонятно. И не идти ведь ты не можешь. Как бы нам…
– Обещала уже. Договорились же.
Мне стало страшно, что отец запретит. Очень хотела пойти. Было в этом что-то… взрослое. Ведь во всем, что я до этого делала, был папа. Ни одного решения до того дня не приняла сама, ни одного платья не выбрала.
Мать сидела на кухне вялая, помешивала давно остывший чай. Отец пошел к ней советоваться. Я замечала, что как бы он ни хорохорился, а всегда в сложных ситуациях слушал ее мнение. Мать задумалась:
– Так это самое, Сережа. Может, больничный ей взять, а? А вместо Нинки другую корреспондентку послать?
Я испугалась, что сорвется:
– Ну папа! Я же обещала! Он меня ждет!
Отец отмахнулся:
– Все не то… Дайте-ка подумать. Неспроста все это, Нинон. Ох неспроста. Сама понимаешь, времена какие – осторожности требуют, и в делах, и в словах, и в мыслях. Что-то тут не так… Но Гумеров – как не пойти, когда он сам позвал? Деваться некуда.
Что сказать? Я была наивной. Очень наивной избалованной девочкой, не знавшей жизни. Мне казалось, что будущее мое предопределено и беспокоиться не о чем. Я была уверена, что ничего плохого со мной случиться не может. Родители будут жить до старости. Поступлю в институт, выйду замуж, нарожаю детей. А вышло все совсем иначе…
Глава 4
На следующий день после школы я все-таки отправилась к Гумерову. Девчонки не знали – я дулась на них и не разговаривала весь день. Они тоже носы воротили. «Ну и ладно, – решила я, – сами виноваты».
Отец, как мне показалось утром, так и не ложился всю ночь. Объявил мне, что не пойти никак нельзя, раз уж Гумеров сам позвал, время назначил. Отец наказал, что если про него речь зайдет, то отвечать на вопросы уклончиво, все запоминать, чепухи не молоть. Говорил, но было заметно, что страшно волновался. Даже заикаться стал. Мать и вовсе с утра не появилась – слегла. Пришлось завтракать одной чем попало.
На улице Кирова растянулось длинное семиэтажное здание розоватого оттенка со сплошными рядами окон, с сильно выступающими вперед торцами и с прямоугольным крыльцом на двух колоннах. Нелепый чужак на старинной московской улице.
Войдя