выгодных условиях! Нет уж. Машина под рукой: сел, доехал, посмотрел, поговорил с людьми – и только тогда составил собственное мнение и принял решение. Да, именно так! А начать действительно можно и с этой разрекламированной новой клиники на набережной.
Котов сверил номер квартиры с адресом, который записал в рабочем блокноте. До чего же бестолковый этот Соломин – сказал, что был у Решетовской в квартире номер двадцать один. А она зарегистрирована в квартире двадцать два, квартира двадцать один вообще выведена из жилого фонда, там какое-то ИП обосновалось – вон, даже табличка висит: «Дамское рукоделие». И вот как относиться к показаниям человека, который даже номер квартиры запомнить не может? Олег сердито фыркнул и нажал на кнопку звонка. Несколько секунд ожидания, легкие шаги, щелчок замка – и дверь распахнулась.
– Вам кого? – дружелюбно спросила симпатичная девочка лет двенадцати.
– Старший оперуполномоченный Котов Олег Юрьевич. Добрый день. Я хотел бы поговорить с Елизаветой Решетовской.
– Это я, здравствуйте, – так же дружелюбно отозвалась молодая женщина, незаметно появившаяся за спиной девочки. – Проходите, пожалуйста.
Девочка попятилась, не сводя с полицейского заинтересованного взгляда, и он неторопливо прошел в квартиру.
– Присаживайтесь. – Лиза указала на кресло, придвинутое к журнальному столику. – Кофе? – Она дождалась неуверенного кивка и обернулась к девочке: – Машенька, сделай, пожалуйста.
Та развернулась легким танцевальным па и двинулась в сторону кухни. Уже на пороге обернулась и сверкнула такой улыбкой, что Котов внутренне ахнул. И это еще пока ребенок! Что же будет, когда Машеньке исполнится восемнадцать? Родителям придется подходы к дому минировать, чтобы хоть немного отпугнуть потенциальных женихов!
– Я вас слушаю. – Улыбка у матери была не такой сногсшибательной, зато гораздо более… уютной, что ли? Олег и сам не заметил, как улыбнулся в ответ. И тут же, вспомнив, с чем пришел, сурово сжал губы.
– У меня есть основания считать, что вам известна важная информация по поводу преступления, совершенного в отношении несовершеннолетней гражданки Соломиной, – выговорил он, сам не ожидая, что перейдет вдруг на такой кондовый канцелярит.
На кухне что-то зазвенело – очевидно, беззастенчиво подслушивающая Машенька уронила ложку. А Лиза, слегка сдвинув брови, мягко уточнила:
– Боюсь, я не все поняла. Вы считаете, что мне известно… что?
– Похищение Елены Соломиной, – медленно выговорил Котов, пристально вглядываясь в безмятежное лицо женщины, сидящей напротив. – Что вам об этом известно?
– Ох, это вы про девочку. – Лиза слегка сгорбилась и обхватила себя руками, словно ей стало холодно. – Ее родители и дед были у меня сегодня. Но почему вы решили, что мне может быть что-то известно?
– Мы получили информацию, – с нажимом произнес Олег, – которая дает основания заподозрить вас в том, что