баба Зина. – Гляди, сколько мужиков крутются вокруг неё – жуть, войско! Двое караулють, как «вечный огонь» на кладбище героев, третий еду привозит, четвёртый…
– Слабо ей, – перебила соседку баба Света. – Она не дура из-за мимолётного флирта налаженную жизнь портить. Здесь кто-то другой шкодит, вернее другая.
– А может Фридка, жена художника? Скучно ей с ним. Сидит целыми днями, как истукан, на чистый лист глядя. Потом поднимет карандаш, подержит его перед носом, будто измеряет что-то и всё. Вдруг подскочет, как в задницу ужаленый, чиркнёт кисточкой по полотну и опять, как медведь в спячку впадает, – рассуждала бабка Клава.
– Что ты несёшь? – вступилась баба Зоя за соседа. – Он человек творчества, вот и думает, прикидывает. Картину написать, это тебе не борщ сварить!
– Что думать, что думать? – не унималась баба Клава, – я и сама бы нарисовала в два счёта, тоже мне работа. Я внуку Лёшке завсегда рисовала домашние задания для уроков. Пятёрки получала! У меня талант!
– Цыц, не отвлекаться от темы, – привела всех в чувство баба Света, – и так, думаем.
– А я считаю не Фридка это, – вернула тему в нужное русло баба Зоя, – она женщина мудрая, учительницей работает. Не до чувств ей, глупости это.
– Танька Соколова, барелинка наша – её рук дело, – воскликнула возбужденно баба Клава. – Ногами машет с утра до вечера, мужиков завлекает.
Все четверо переглянулись.
– Может быть, может быть, – подозрительно произнесла главный «следователь» баба Света, – похоже на правду.
– А я не думаю, что это Танька-балерунка, – отвергла версию баба Клава.
– Это почему? – прошамкала баба Зоя.
– Тощая она, плоская, как весло. Нет в ней мяса, одна диета с костями. Мужик не пёс, чтоб на кости кидаться. Нет, не она. Взяться не за что! Я, когда в девках ходила, мой Степан, всегда любил меня потискать.
– Ладно, хватить эротику разводить, – перебила соседку баба Зина. – Я же не рассказываю всему двору, как оно у меня было по молодости. А как было? Склероз – ничего не помню, а жаль….
– Что-то да было, раз четверых родила, – захихикала баба Света, – не от ветра же понесла, а подруженька?
– Тьфу на вас, бесстыжих. Ох, мужика бы, – задыхаясь от смеха, проворковала баба Зина, – подержаться бы за него.
– За своего Ваську и подержись! – присоветовала баба Зоя, улыбаясь беззубым ртом.
– А за что ухватиться? Давно песок сыпется, ой, помру со смеху.
Лихая четвёрка бабок-следователей зашлась в хохоте, распугивая воробьёв, кошек и Федьку дворника.
– Всё, перерыв окончен, к делу! – строго приказала баба Света, размечтавшимся подружкам, возвращая убежавшие налево мысли в нужное русло. – Обсуждается следующая кандидатура – Кристинка. Молодая, перспективная.
– Её предлагаю сразу вычеркнуть из списка, – подняв руку вверх, как на уроке, взяла слово баба Зина.
– Почему? – спросили остальные.
– Она