да об стену, чтобы больше не слышать его зов, не ждать встречи с заколдованным взглядом, просто жить, как раньше – без него. Она открыла крышку пианино. Пальцы, истосковавшиеся по плотной упругости клавиш, вспорхнули над ними и понеслись, сливаясь с ночью, ветром и шёпотом. На часах два часа ночи. Неожиданно сердце забилось так, словно, захотело что-то объяснить, сказать, подсказать. Надо только понять, прислушаться. Оно, как дикий мустанг, рвётся наружу. Портрет, взгляд, как молния догадка. «Господи, как же я раньше «…
Разве бывают такие совпадения? Да, это судьба.
Глаза его были прикрыты, но она знала, под трепещущими веками…
Как же она раньше не разглядела, не почувствовала, не поняла. «Алик. Алик, Алик»! – душа рвалась к нему. Сколько лет она его искала!
Ветер рвал занавес, терзая её лёгкую, невесомую, окуная в прохладу ночи.
Он не слышал шагов, просто почувствовал её присутствие. Его саксофон вздрогнул от нежности.
На неё смотрели глаза мужчины, однажды приснившегося. Глаза с портрета – глаза судьбы.
История одного одиночества
Одиночество пережить сложно, главное, чтоб оно не пережило нас…
И. Рогачевская
Глава 1
Со своей двоюродной бабкой, а по-простому тётушкой, я не была близка, да и ладить с ней так и не научилась.
Её мужья, прожив с ней под одной крышей несколько лет, отправлялись в «мир иной», оставляя её безутешной вдовой, ненадолго. Через год-другой, она оправлялась от очередного удара и вновь ходила в невестах. Что в ней притягивало мужчин для меня и по сей день остаётся загадкой? И, хотя, о покойниках плохо не говорят, пусть ей земля будет пухом, (не мне судить) – она никогда не была мила, добра, отзывчива. Моя мама называла её «Cиней Бородой», а тётя, жена папиного брата – стервой или «Чёрной вдовой».
Звали её Муся, она была старшей сестрой моей бабушки. Моя родная бабушка не была «ангелом воплоти», и со своей старшей сестрой они были чем-то похожи. Сколько себя помню, до знакомства с тёткой, меня всегда ею пугали.
– Вот Муська приедет, – пугала меня бабушка, – увидишь «небо в алмазах». Она тебя научит бабушку, рОдную слушать.
Мне было трудно понять, какие – такие алмазы я должна увидеть на небе?
– Не боись, тоже мне Муська! Видел я её, копия бабули нашей, только высокая очень, как придорожный столб, – успокаивал меня двоюродный брат, который был на три года старше.
– А какая она? – не унималась я.
– Когда я был совсем маленьким, – вспоминал он, – бабушка, я и папа ездили к ней в гости. Папа сказал тогда маме: «Муся выходит замуж», а мама ответила: «Не в первый и не в последний раз» – и не поехала. На свадьбе было много людей и очень шумно. Я хотел спать. К нам подошла большая, толстая тётя в платье с большим белым бантом: «Положи его спать у соседей, гуляем, свадьба у меня»! – сказала она бабушке. А бабушка зло ответила: «Своих раскладывай по соседским койкам, когда родишь»! – Тётка ушла, а бабуля папе