решил, что подумать над услышанным он может позже и там, где не рискует быть обнаруженным, и поспешил уйти.
С Аденом ему удалось переговорить с глазу на глаз лишь к вечеру. Морган убедился в том, что их никто не мог подслушать в глубине сада, там, где они встречали рассвет с Аэллой. И только тогда пересказал услышанный днём диалог.
Это заставило Адена серьёзно задуматься, а Моргана нервно теребить рукава рубашки.
– Это ведь значит, что они действовали в обход отца. Тогда он точно должен узнать об этом.
– Согласен, но сейчас нет никакого смысла сообщать что-то отцу.
Морган в недоумении уставился на брата.
– Но почему?
– А что ты ему скажешь? Что шпионил за гостем? И что услышал… что? Ты ничего конкретного сказать не можешь. Только очередные догадки.
– Но ведь нужно что-то предпринять… нельзя бездействовать…
– А что ты можешь предпринять? У тебя нет никаких доказательств, – жёстко припечатал Аден, но, увидев, какое подавленное выражение отразилось на лице Моргана, смягчился: – Ты ведь сам понимаешь, отец… он, если и не проигнорирует твои слова и закроет глаза на твою выходку со слежкой… может прямо спросить дядю в чём дело.
– А тот, конечно, соврёт… – поняв, закончил Морган.
– Именно. И попросту тебя начнёт всячески подставлять. Но что хуже: вообще затихнет и станет во много раз аккуратнее себя вести. Тогда мы точно ничего не узнаем.
– Ты прав. Я просто… запаниковал, – признался Морган. – И разозлился на Аррона.
– Могу тебя понять, – кивнул Аден. – Только мы теперь должны быть осторожней.
– Да, происходит что-то серьёзное, и мне это не нравится, – Морган сцепил зубы и помотал головой. – Теперь вынужденная свадьба не кажется мне такой уж большой… проблемой.
Аден издал сочувствующий смешок.
– Похоже на то, братишка.
Морган едва ли смог сомкнуть глаза этой ночью. Его занимали мысли о подслушанном разговоре и о том, что всё это могло значить. Намечающаяся помолвка и впрямь опустилась почти в конец списка его приоритетов. Он вдруг с пугающей ясностью осознал всю глубину ответственности перед Каалоном. Его чутьё подсказывало, что за диалогом, в котором мало что можно было понять, скрывался глубокий смысл. Речь явно шла не об организации забавной шутки над служанкой. Нет, это было что-то, что могло нанести существенный вред. Одному, а то и многим драконам. Это читалось по чувствам, с которыми говорили сообщники. Да, именно, сообщники.
Морган привык доверять своему внутреннему чутью, потому что оно почти никогда его не подводило.
И теперь он знал некую тайну, но даже не догадывался о её смысле. И ему нужно было как-то распорядиться этим знанием, что-то сделать. Но он не знал, что. Это почти сводило его с ума. Несмотря на поддержку брата, вся ответственность лежала на нём. И Моргану придётся нести её: неважно хотел он или нет. Он давал клятву… перед всеми жителями, перед отцом и Каалоном. И даже перед Арроном, которому хватило наглости