желая узнать, что происходит внизу. У парадного подъезда гарцевали на справных лошадях лейб-кирасиры Его Императорского Высочества, Великого князя Петра Федоровича, которые встречали их у ворот города.
– Мой Бог, колико народу! Какая иллюминация, какая кругом красота, а уж какой почет и уважение! – восторженно восклицала герцогиня. – Ах, Фикхен, ежели тебе удастся стать женой Великого князя, все сие будет сопутствовать всю твою жизнь. Так что постарайся быть умницей во всем, насколько сие возможно. – Она покровительственно посмотрела на дочь и пафосно завершила: – Коли есть у тебя хоть капля материнского ума, сможешь в будущем стать императрицей. А я уж постараюсь тебе помочь. Знай, дочь, ты не одна. Я всегда рядом!
София согласно кивала головой, но не особенно радовалась перспективе пребывания матери около нее. Ладно, полгода, год – но не более. Никак не больше! Да и не должно быть иначе. Mutter уедет: оставлять надолго семью неприлично. У нее есть дом, муж, дети. Так что сильно переживать на сей счет не стоит. Всему свое время. А пока, Mutter, в самом деле, ей нужна – как ребенку, коему много еще надо узнать в новом для него мире.
Князь Долгоруков устроил для них прием в городской ратуше. Ярко освещенные залы заполнились шумной пестрой публикой. Стража, звуки труб, барабанов, придворный этикет, целование рук, великолепие мундиров, дамских туалетов – все сие, конечно, поразило никогда не видевшую подобного принцессу Цербстскую, то и дело вызывая у нее смущенную улыбку. Мать же ее, Иоанна-Елизавета, ощущала некоторое головокружение, потому как все казалось ей волшебным сном. Она часто оглядывалась на дочь – та тоже явно находилась под большим впечатлением. Иногда они встречались глазами и улыбались друг другу. Иоганна всем своим видом выказывала довольство и восхищение, что с ней случалось, по наблюдениям дочери, крайне редко. За роскошным праздничным столом Иоганне стало не до восторгов: она увлеченно занялась стерлядью, ананасами и другими деликатесами. Покончив наконец с десертом, Иоганна, чуть склонив голову к дочери, горячо зашептала:
– Вот она, Фике, Россия. Великая и необычная! Я бы сказала – таинственная. Просто чудо, как нас встречают. И все сие для нас, в честь нас! То ли еще будет! Вставай, подойдем поблагодарим губернатора и его супругу.
Опустив глаза, принцесса София Цербстская поднялась со своего места:
– Ах, маменька, мне даже не по себе! – сдержанно промолвила она.
– Не забывай, Фике, ты принцесса. Возможно, будущая супруга наследника. Так что ты достойна еще и не такого приема. Держись, как королевна. Сие очень важно!
Прямая тонкая фигурка дочери стала еще прямее. София чуть приподняла подбородок.
– Вот! Вот такая поза тебе очень к лицу! – прокомментировала мать. – Мы не богатые, но знатные и гордые. Помни сие, дочь!
Не забыв выпрямить и свою, довольно плотную фигуру, герцогиня вместе с дочерью проследовала к князю Долгорукому.
После короткого отдыха