Ритор сел рядом с Зимичем, а логик – напротив. – Итак, вы закончили на рассуждениях о силе, которую несут нам колдуны, не правда ли?
И вдруг Зимича словно что-то ударило изнутри. Давно надо было догадаться, но после слов Борчи о том, что свет храмовых солнечных камней препятствует входу колдунов в храмы, смерть старого колдуна и вовсе перестала быть загадочной… «Я волшебник, я умею творить чудеса»… Кто еще мог зажечь смертоносные желтые лучи в избушке старого колдуна, как не «умелец» творить чудеса?.. Но зачем?
– Да, именно так, – ответил Борча.
– А я думаю, дело не в силе, а во власти. Не той власти, которой обладает Государь, а власти гораздо более… совершенной: власти над умами. Тот, кто владеет умами людей, – истинный властитель мира.
Зимич счел эту мысль более здравой и похожей на правду. Может быть, потому, что она была понятней запутанных умопостроений Борчи?
– Понятие «чистой власти», как и всякий абсолют, – это абстракция, – ответил Борча, теребя и комкая свой плащ, который теперь мешал ему нагибаться к тарелке. – Власть сама по себе редко требуется людям. Как правило, за ней стоят и какие-то другие выгоды. Впрочем, этим вопросом я интересовался лишь косвенно и не смогу стать вам достойным оппонентом.
– Но ведь истории известны примеры, когда не власть служила средством для достижения богатства, а наоборот, богатство приносилось в жертву власти, – парировал логик. – Нет, власть – истинная власть – для многих сладка сама по себе.
– Да, и я должен извиниться, – перебил его ритор, обращаясь к Зимичу. – За то, что не поверил вашим словам, принял вас за безумца… Когда в пивной вы говорили о том, что чудотворы существуют. Я искал вас два дня и наконец нашел. Мой товарищ назвал меня дураком, услышав мой саркастический рассказ, и он был прав!
– Я бы с удовольствием выслушал вашу историю, во всех подробностях, – кивнул логик и продолжил вполголоса, перегнувшись через стол: – И не только я. Окажите нам любезность, посетите наше собрание – туда приходят лучшие люди университета…
Зимич обрадовался было – затем он и пришел в Хстов, чтобы об этом рассказать, посоветоваться, разобраться, – и едва не кивнул, но вдруг осекся: одно дело довериться Борче, наивному, нелепому, но, несомненно, честному. И совсем другое – во всеуслышание заявить о своем скором превращении в змея. Возможно, кто-то и захочет ему помочь. А кто-то – убить, а кто-то – сделать ручным змеем, но уже для себя и своих целей, пусть и самых благородных.
– А вы не боитесь, что я шпион Консистории? – Зимич попытался улыбнуться, но получилось не очень.
– Вы не похожи на шпиона, юноша.
– Если бы шпионы всегда были похожи на шпионов! – хмыкнул Зимич и продолжил вполне серьезно: – Боюсь, я не окажу вам этой любезности. Во всяком случае, я не готов к публичным признаниям и подробным расспросам. Однако и скрывать важную информацию, которая случайно стала мне известна, я не хочу.
– Я не понимаю… – пробормотал логик.
– Все