где купить мясо для шашлыков. Насколько я понял, ближайшее место – деревня за рекой. Если найдут транспорт – поедут, а не найдут – пойдут пешком.
– А, ну да, нам же обещали пир, – протянула я.
– Да, Макс отлично готовит мясо, сама увидишь, – кивнул Дан.
Надо же, Макс и готовит? Я хотела сказать что-нибудь язвительное по этому поводу, пользуясь отсутствием обсуждаемого, поскольку обычно я словесные поединки проигрывала, но стало лень. Воздух виноват, да.
Сидя на крыльце, мы наблюдали деловитые сборы продотряда под командованием Макса и местного управляющего базой, и сторожа по совместительству, крепкого немногословного дядьки лет 50. В сторону деревеньки нужно было идти пешком. Зато на обратный путь дядька обещал раздобыть транспорт, при условии, что добровольцы помогут ему с закупкой остальных важных вещей. Кроме того, обещал отвести к местным за самым лучшим мясом.
В продотряд вошли Пашка и Макс, как самые активные и ответственные. Ответственные, но ленивые остальные остались тюленить на базе. Я вообще планировала прорасти на этом крыльце, но внезапно Дану захотелось погулять, и он потребовал, чтобы я, как выросшая в лесу, составила ему компанию.
Мы дошагали до края леса и пошли вдоль тоненьких пестрых берез. Даниэль сорвал какой-то длинный стебель, и сбивал им пыльцу с травяных метелок. Солнце только-только добралось до верхушек деревьев. До обеда, по моим расчетам, было еще часа четыре. Честно говоря, я бы не расстроилась, если его и без меня приготовили.
– Скажи мне, почему Макс меня не любит?
– Что? – Дан изумленно посмотрел на меня. Я молча пожала плечами.
– Во-первых, мыслительные цепочки в твоем мозгу не могут не удивлять. – начал он иронично. – Во-вторых, почему ты решила, что он тебя не любит?
– И, в-третьих, почему он должен меня любить, – подхватила я.
Дан слегка поморщился, – Не в этом дело. Мне сложно объяснить, но это не с тобой конкретно связано. Просто… Все сложно. Я как-нибудь позже попробую объяснить. Но вообще, он всегда был острым на язык. Ему в детстве часто доставалось за это. Пока он не научился различать, кому и что можно говорить.
– А вы прямо с детства друзья?
– Да, можно так сказать. Его и мои родители работали вместе, наши семьи хорошо знакомы.
Дан сорвал травинку и задумчиво крутил ее в руке. Я затаив дыхание, ждала продолжения. Нечасто Дан рассказывает что-то о себе и о своей семье. Настолько нечасто, что я вообще ничего о них не знаю, кроме того, что кто-то есть.
– В моей семье, как бы это описать, довольно сложные взаимоотношения, детей моего возраста не было. Поэтому, когда появился Макс, и мне разрешили с ним играть, мне показалось, что я открыл дверь в новый мир. Если тебя утешит, – усмехнулся Дан, – мне он тоже говорил гадости поначалу, и подкладывал лягушек в карманы. Зато потом научил стрелять из рогатки. И воровать кексы с кухни.
– Он на тебя плохо влиял!
– Наоборот, это обогатило мой внутренний мир!
– Боюсь представить ваши внутренние миры, – шутливо поежилась я. – Ладно, тебе