мешки и верёвки. Прикинув, что делать, Виктор сплюнул и столкнул в кювет обе машины:
– пусть менты разбираются. Машины не угонят, а об аварии кто-нибудь сообщит. – Разбив напоследок автоматы лже-ментов, он зашагал к ожидавшим его братьям, выбросив по дороге не нужный теперь носовой платок Тараса.
– Чего так долго? – встретил мальчика вопросом Славик, отодвигаясь на сиденье. – Что там с ментами?
– Поехали, по дороге расскажу, – Виктор забрался в спальник.
– В общем, ты был прав, – начал мальчик, устроившись. – Менты оказались не настоящими. Грабили фуры, уроды.
– Они что, переодетые бандиты? – хмыкнул Виталик.
– Именно, переодетые, и обнаглевшие безнаказанностью. Потому и вышли на трассу кое-как одетыми. Выискивали "ценный" груз, скорее всего, убивали водителей и перегоняли машины барыге. С ними ещё третий был. Он приехал потом по их вызову.
– И что ты с ними сделал? – затаил дыхание Славик.
– "Успокоил", – хмыкнул мальчик, – больше не будут безобразничать.
– Блин, у нас не дороги, а дикий Запад какой-то, – сплюнул в окно Виталик.
Под рассуждения братьев о справедливости и гуманизме, Виктор задремал. Приятный мужской баритон рассказывал по радио сказку:
"… В детстве часто слушал сказки я от бабушки своей.
Пропускал я их сквозь уши, в детстве было не до идей.
Только взрослым став, ребята, понял сказок глубину.
Вы не верите, прочтите, для примера, хоть одну.
Рано понял я намёк, сказка – ложь, да в ней – урок.
Жил в лесу дремучем Заяц, тихо жил, не выделяясь.
Избу он свою имел, значит, что-то, да умел.
Вёл хозяйство он своё, огородик, то, да, сё.
Не конфликтный был, простой, не пацан, но холостой.
Так бы, может, век прожил, если б реалистом был.
Но на горе в тех лесах появилась вдруг Лиса.
Носом хитро поводила, кто, где, с кем, определила.
Хоп, а Заяц-то – один, вот его-то и "съедим".
Проявляя хитрый ум, Лиса к Зайцу: – «здравствуй, кум!
Видный ты такой мужчина, а живёшь один, причина?
Вижу личность я в тебе, ищешь пару по себе?
Бог услышал твой намёк, вот я здесь, мой куманёк».
Заяц рот хотел открыть, но куда там, Лисы прыть
Чудеса творить умела, Заяц сел как очумелый.
А Лиса уже в избушке, пыль сметает, бьёт подушки.
На окне висит уж штора, и в углах нет больше сора.
Заяц тихо обалдел от таких активных дел.
Прошла жизнь казалась пресной, и влюбился он в "невесту".
Та старалася не зря, имидж свой везде блюла.
И соседи лишь вздыхали: – «повезло же Зайцу-Ване?!».
Долго-ль, коротко всё шло, но к повороту подошло.
Зайца чарами опутав, Лиса стала сжимать путы.
Начинала с мелочей, убедительных речей.
Постепенно