ни о чём не думая; слёзы текли по её щекам, колени тряслись. Ни чувств, ни мыслей уже не осталось – в последние дни она пережила всё, а точнее – самое страшное для женщины.
С бесцветным, тусклым лицом, она подала ему завтрак, вернувшись обратно. Тот был доволен, поэтому радостно чавкал и покачивал головой – видно, напевая какую-то песню внутри себя. Оценочно посмотрев на девушку, Палеос сказал:
– Иди помойся, а то как оборванка выглядишь, – он поморщился, – до обеда ты мне не нужна.
Вигония вышла из господского дома и медленно побрела к реке, опустив голову. День был солнечный, тёплый – по-настоящему летний день, хотя не слишком жаркий. Солнце напекало ей спину и затылок, пока она шла; в платье из плотной ткани были жарковато – в господском доме камень и большое пространство сохраняли прохладу внутри. Девушка выбрала местечко, спрятанное кустами и деревьями от посторонних глаз – то, где всегда она купалась. Сход к речке был крутоват, но Вигония уже наловчилась. Она сняла платье, сложив его у деревца, и вошла в воду. На этом месте было мелко, поэтому тепло; плавали маленькие рыбки. Девушка особенно любила наблюдать за ними, когда была маленькая. Недалеко отсюда было уже глубоко – стоило лишь пройти пару шагов.
Вигония пошатнулась, намереваясь пройти дальше, но что-то ее остановило, поэтому она стояла на том же месте, задумавшись. Спустя пару мгновений с часто бьющимся сердцем она сделала шаг. Потом ещё два: было уже по плечи. Из-за движения воды её чуть-чуть покачивало. Стоило пройти пару шагов – и страданиям бы пришёл конец. Она думала; в голове кровь сильно била – так, что голова начинала раскалываться. Девушка часто дышала, решаясь…
В деревьях рядом зашумели; она обернулась и постаралась побыстрее выбраться из реки. Вигония оглянулась, прикрываясь одеждой: кажется, это была птица. Девушка оделась и пошла обратно – всё такая же поникшая.
Ночь прошла так же, как вчера, только хуже: она знала, что её ждёт. Ещё два дня прошли – худшие в её жизни. Никогда Вигония не чувствовала себя так плохо, как сейчас. Как бесцветная тень, девушка ходила по стенкам. Утром служанка, жившая с ней в одной комнате, спросила, подозрительно взглянув на неё:
– Где ты ночевала последние три ночи?
Вигония растерялась. Она густо покраснела и начала шарить глазами по углам, придумывая, что сказать. Тогда, ничего не выдумав, ответила:
– Да так… Лучше не тебе не знать.
– Ну скажи, – по-девчачьи хитро улыбнулась соседка и взяла девушку под руку. – К жениху сбегаешь по ночам?
– Нет, нет, я просто в другой комнате, – нелепо улыбнувшись, ответила девушка, стесняясь расспросов сожительницы.
– А я делилась секретами, – посерьезнела она. – Хорошо, не говори.
Девушка вздохнула, ничего не сказав. Ей было жутко неловко от мысли, что кто-то узнает о её связи с хозяином. Хотя она знала, что, когда вскроется наследство, узнают все. Соседка в то время вышла из комнаты, направившись по своим делам, а Вигония, как заведено, понесла завтрак