сказал он, – просите у меня за это чего хотите!
– Мы желаем выйти из капиджи, – сказал Гассан.
– Как, все трое?
– Да, наше первейшее желание – быть переведенными в другой полк, – подтвердил Сади.
– Я не спрашиваю вас о причине этого желания, хотя служить в капиджи считается за честь, – сказал султан, – но я исполню ваше желание, как обещал! Как тебя зовут? – обратился он к Гассану.
– Гассан-баши, ваше величество!
– Гассан-бей назначается адъютантом к моему сыну Юсуфу-Изеддину! – сказал тогда султан.
– Благодарю вас, ваше величество! – вскричал с восхищением молодой человек.
– Зора-бей и Сади-бей, – продолжал султан, – назначаются в корпус баши-бузуков. Без благодарности! Лучше всего офицер может доказать свою благодарность, служа верой и правдой своему государю! Я надеюсь иметь в вас таких слуг.
Султан сделал знак рукой, и трое товарищей вышли.
– Кажется, я пришел как раз вовремя, – сказал Гассан, когда они вышли из дворца на берег, где у Сади была лодка, а у двух других – лошади.
– Как удалось тебе захватить депешу? – спросил Зора.
Гассан рассказал все происшедшее.
Затем Сади сел в лодку и отправился обратно в Константинополь, тогда как двое других поехали туда же верхом.
На следующее утро к Мустафе-паше явился посланный из дворца с бумагой, в которой было сказано, что за измену правительству он заслужил смерть, но султан приговаривает вместо него к смерти Галиль-бея, а его же, Мустафу, приговаривает к изгнанию! Поэтому ему предписывается в тот же день сдать все дела его преемнику, Муци-паше, и в течение трех дней выехать из Стамбула навсегда. Местом его пребывания назначается главный город острова Родоса, который он не должен оставлять под страхом смертной казни.
Итак, Галиль-бей был приговорен к смертной казни.
По повелению султана прежде всего у него были отняты все титулы и ордена, а казнь назначена на следующий вечер.
Мужество и самоуверенность оставили Галиля в ту самую минуту, как его хитрость была так неожиданно разоблачена. Насмешка мгновенно сбежала с его лица и сменилась ужасом и отчаянием.
Услышав смертный приговор, он совершенно сник и почти без сознания лежал в углу своей мрачной темницы.
Он знал, что для него нет спасения, так как ему придется искупить не только свою вину, но и вину паши.
Жизнь всех турок находится в руках султана, но когда какой-нибудь высший сановник заслуживает смерти, то существует такое обыкновение: султан посылает провинившемуся красный шнурок, и получивший такой «подарок» должен сейчас же сам лишить себя жизни.
Единственное лицо, которое могло не бояться присылки такого подарка, был Шейх-уль-Ислам, так как, будучи главой магометанской церкви, он одинаково неприкосновенен, как и султан; и не раз султаны принуждены были склоняться перед властью Шейх-уль-Ислама.
В настоящее время Шейх-уль-Ислам все еще стоит выше