это мода у них такая. Косят под ишанкарскую некромантессу.
Не открыть рот от удивления было крайне сложно.
– Под кого?!
– Под Ишанкарскую Ведьму, – другими словами повторил Карлос. – Не знаю, в чем крутизна, но это факт.
– С ума сойти, – Тайра ухмыльнулась. – Вот не подумала бы, что она так популярна.
– Тан как-то рассказал, что ′т Хоофта на каком-то Конвенте достали с тем, чтобы он раскрыл имя ученика, а он только улыбался, говорил, мол, нет у меня никакого ученика, а потом взял да и сказал, что у него девчонка. Ученица, то есть. Не ученик. Всех сразу как подменили, институты чуть особое положение не ввели, словно Ишанкар объявил магическому миру войну. Вот такие дела.
– А линзы-то зеленые тут причем?
– Не уверен, но, по-моему, зеленые глаза должны означать, что девушка вся такая исключительная, единственная в своем роде, что парню надо постараться, чтобы ее внимание привлечь.
– А я думала, это значит, что девушку руками трогать нельзя.
– А я разве не то же самое сказал? – удивился Карлос.
Тайра поймала себя на том, что улыбается. Смысл зеленого маркера Мендоза понимал совершенно не так, как требовалось для его же безопасности.
– Забавно, – наконец произнесла она.
– Не вижу ничего забавного, – не согласился Карлос. – Хет Хоофт – душевнобольной, сложно представить, что он может вырастить, поэтому в особом положении есть резон.
– Сложно поверить, что весь магический мир боится одной необученной девчонки, даже если она некромантесса. Да и в то, что сэр хет Хоофт – ненормальный, я не верю.
– Твое дело. Мне все равно. Ишанкар столько столетий держит нейтралитет, варится в своем соку, так что мне плевать, что там делает их некромант. Вырастит вторую Зулейху – убьем вторую Зулейху и будем жить дальше, а Ишанкар опять с радаров пропадет на неопределенное время, до следующей заварушки вроде Венецианской Резни. Они и воевать-то, поди, разучились, если вообще еще существуют и не перебили сами себя.
– А что, есть сомнения, что Ишанкар еще существует?
– Ты из какой задницы мира перевелась? – поразился Карлос. – Кто хоть одного ишанкарца видел в последние годы? Любой человек может сказать, что он из Ишанкара, только подтвердить это нечем. Они никакой метки вроде нашей лигийской омеги, татуировки на руке, не имеют, их не опознать. А Ишанкар молчит, как так и надо. Им все равно, что за их стенами происходит, кто себя за них выдает, кто и как их помоями поливает. Может, они находят это нормальным, но я бы так своей честью не раскидывался. Теперь любая из девчонок в насмешку может заявить, что она Ишанкарская Ведьма.
– Согласно ишанкарской доктрине они ничего, даже свое существование, никому доказывать не должны, – напомнила Тайра.
– Вот и мы ничего им не должны!
– А они у вас разве что-то хоть раз просили?
Карлос замолчал и, не найдя чем парировать, отвернулся в сторону.
– Я смотрю, тут Ишанкар не очень-то любят, – сделала