чего ты не спишь, а пьешь тут в одиночестве?
– А я тут тоже, видишь ли, думал, – Морис залпом выпил налитое. – О том, ради кого я мог бы умереть. Ради своего Дома… Ради Ишанкара в целом… Но это, как ты понимаешь, в случае чего – мой Долг. И получается, что из всех, кого я знаю, остаетесь вы трое: Йен, ты и Горан. И это плохо, Кхасси, если ты осознаешь, что твоя почти вечная жизнь никому не нужна, потому что двое из троих, за кого ты готов был бы ее отдать, – проклятые некроманты, которые сами не пойми живые или нет, а третий – чертов трейсер, который еще и слишком благороден, чтобы принять такую жертву.
Тайра села, скинув туфли и подобрав под себя ноги, и некоторое время смотрела на Гиварша.
– Я тебя тоже люблю, Морис, – наконец сказала она.
Он взял из вазы еще один персик, сел рядом и протянул его Тайре.
– Я уже забыл, когда мне кто-нибудь так говорил эти слова. И я тебя люблю.
Тайра поменяла косточку на предложенный им целый фрукт.
– Расскажи мне еще про Мэл. Она сказала, что ненавидит тебя.
– Мелинэ не умеет ненавидеть. Она Даханавар.
– Даханавар? Что это значит?
– Легенда такая есть. Про единственного в своем роде доброго вампира без семьи. Жил себе одиноко в горах Армении, местных людей не трогал, в основном овечек, да и тех не до смерти. Долину защищал от разбойников. В этом случае мог и человеческой крови выпить. Селяне его любили и не трогали, а Даханавар был их покровителем. Вот Мэл для Торфиорда тот же самый Даханавар. Это имя с ней уже срослось, хотя бессмертные уверены, что это оскорбительное для нее прозвище. Считают ее торфиордской собакой, променявшей свободу на хозяйскую цепь.
– А она сама что думает?
– Не знаю. Наверное, ее мнение зависит от того, кто ее так называет. Если Гу, то она, вероятно, воспринимает это как комплимент, потому что Гу знает, о чем говорит. Пока Мэл на территории Торхильдфиорда, ни один другой бессмертный не предъявит на него никаких требований. А если ее просто так Даханавар назвать… Навряд ли ей понравится.
– А на самом деле она кто?
– Да княжна какая-то, я толком уже не помню, давно это было, – отмахнулся Гиварш, но Тайре показалось, что он или не договаривает, или просто не хочет рассказывать историю Мелинэ. – Замашки, по крайней мере, королевские так и остались, хотя шестьсот лет прошло.
– Значит, Даханавар из легенды – это не она.
– Конечно, не она. Тот мужчиной был, да и легенда старше Мэл лет на сто минимум.
– А за что она тебя ненавидит?
– А это наше частное дело, и тебе, моя сладкая, сюда лезть не стоит, – со скрытой угрозой посоветовал Морис.
– Ну тогда еще что-нибудь про Мэл расскажи. То, что не ваше частное.
– А что еще? – Гиварш поднялся с дивана и вернулся в свое кресло. – Умная, красивая, но, как и все бессмертные, себе на уме, поэтому еще раз повторяю: особо с ней не откровенничай. Еще она, хотя сама вампир, не сильно