вспыхнула в первой волне. Ее вещи сожгли в психбольнице на улице Грачей.
Нравы меняются, органы власти стали лояльнее к вспыхнувшим.
Катюше только-только стукнуло двадцать.
Мордочка у нее сохранилась совсем детская. Смыть косметику – вылитая мышка-первоклашка!
Половозрелость выдавала фигура.
Вагон держался душкой.
Он пригласил девушку на небольшую прогулку-экскурсию, чтобы показать, где продуктовый, где аптека, шмотошные и так далее.
Спускаясь на четвертый, они услышали смех из закутка между лестницей и жилым блоком. На подоконнике сидела София, прислонившись спиной к окну с решетками. Возле нее стоял Вьюк, рассмешивший ее чем-то до хрюканья.
Вагон давно не слышал, чтобы София ТАК смеялась.
– Ребята!
Вьюк скептически поднял брови – он не переносил обобщающие «дружелюбные» обращения – народ, мальчики/девочки, друзья, коллеги, дорогие и т.п.
Софии новая соседка не понравилась сразу. Женщина брезгливо скривилась, осматривая Катюшу.
Расстегнутость пуховичка облегчала задачу рассмотрения тела новоприбывшей. Катюша имела фигуру песочных часов, аккуратные бедра и довольно-таки впечатляющий бюст.
– У нас новая соседочка! Это Катя. Вы пока познакомьтесь, я сбегаю за курткой.
Девушка выдавила улыбку, неуверенно помахала ручкой в знак приветствия.
Знакомство не задалось. София даже не пыталась говорить. Вьюк проявил такт.
– Рад познакомиться, – кивнул он. Холодно, но хоть как-то. – Значит, вы теперь будете жить над нами с Алексеем?
Вопрос риторический, призванный заполнить неловкую пустоту.
Девушка начала расхвалить себя в качестве соседки:
– Я не шумная, если это вас беспокоит. Гостей водить вряд ли буду, за чистотой слежу. Вы меня даже не заметите!
– Такую фряшку сложно не заметить, – съязвила София.
Катюша лишь похлопала глазами. Она не поняла.
– София Викторовна, не смущайте девочку.
– Девочку? – возмутилась София. – Да я не намного старше!
Вьюк на секунду задумался, посчитал, понял, что да, не намного.
Выглядела София гораздо хуже. Сложное детство, год насильственного удержания в психиатрической лечебнице и жизнь в районе Вспышки не жалеют внешность. Хотя, справедливости ради, исходные данные у Софии были слабее.
Появился Вагон, застегивая куртку и похлопывая себя по карманам.
– Извиняюсь, что долго – составил список продуктов, закуплюсь сразу. А, и я сотку взял из твоего кошелька, – информировал он Вьюка. – Идем?
– Еще увидимся! – попрощалась Катя.
Вьюк сделал улыбку, София лишь угукнула.
Катя всматривалась в каждую мелкую ступеньку, каждую трещинку краски на стенах. Линия пересечения стен и пола выведена толстой ядовито-зеленой полосой. Назначения ее Катя так и не поняла. Складывалось ощущение, будто купили недостаточно краски, ее хватило бы лишь на стены одного