Мартин» – роман Уильяма Голдинга (1911–1993), опубликованный в 1956 г.
2. Дерг (амх. ደርግ – «совет, комитет») – Высший коллегиальный орган государственный власти в Эфиопии (1974–1987 гг.).
3. «Между берегом буйного Красного Моря…»: строфы из стихотворения «Абиссиния» (1918 г.) Николая Степановича Гумилёва (1886–1921).
Глава 6
Если была в завязке этой истории своя кульминация, она наступила в конце нашей с Маликом короткой поездки по Петроградской стороне. Затем события развивались стремительно и неумолимо, словно спущенный под горку вагон со сломанным стоп-краном.
«Следственный комитет Российской Федерации… Следственный отдел по Петроградскому району…» – прочёл я на синей вывеске надменно-казённого здания из красного кирпича постройки начала прошлого века. Втиснутое между двух цивильного вида жилых домов, оно напомнило мне солдата, одетого в мундир из бордового сукна и застывшего в шеренге перед расстрельным взводом, плечом к плечу между двумя штатскими. У меня похолодело внутри от нехорошего предчувствия.
Судя по тому, как быстро нам удалось добиться аудиенции в этом государевом заведении, меня там ждали уже давно и с нетерпением. Малик остался за дверью кабинета, а меня пригласил к себе дознаватель в звании лейтенанта юстиции.
– Шестов Олег Николаевич? Можно ваш паспорт?
– Держите.
Я сидел напротив дознавателя и смотрел на него, боясь моргнуть. Клянусь, обладай я хоть какими-то пирокинетическими способностями, я бы в тот момент не то что прожёг взглядом дыру в его форменном кителе – я спалил бы весь служебный кабинет вместе с обстановкой и железным сейфом.
– Вы, как я вижу, с вещами? – спросил лейтенант, кивнув на мою дорожную сумку.
– Я как раз собирался сдаваться, да только не вам… Вы мне скажите, зачем меня сюда пригласили? Есть новости о моей жене?
– Вы и в самом деле ничего не помните или притворяетесь? Может быть, сразу напишете явку с повинной?
– Какую явку? В чём я должен повиниться?
– Олег Николаевич, давайте не будем зря тратить моё и ваше время! Вы подозреваетесь в совершении преступления, предусмотренного статьёй сто пятой, частью первой Уголовного кодекса Российской Федерации. Более конкретно: в умышленном убийстве вашей супруги – Елизаветы Ефимовны Богомазовой.
Я до сих пор не могу подобрать слова и описать тот апокалипсис, что творился у меня на душе в часы пребывания под стражей в ИВС. Одно скажу: я не пожелал бы такого даже заклятому врагу. Отчаянье, бессилье и чувство жгучей несправедливости накрыли меня с головой. Мне казалось, что я не просто тону в них, – я уже упёрся в самое дно безо всякой надежды вернуться назад, к воздуху и свету.
Утром меня разбудил голос конвойного:
– Шестов Олег Николаевич! На выход. У вас свидание с адвокатом.
– Шо, опять? – пошутил мой сокамерник голосом героя мультфильма.
Сказать по правде, в ту ночь всем было не до смеха. Соседи по камере возненавидели