люди тебя приютили, а ты тут возмущаешься. Ну подумаешь, говорят что-то непонятное, какая тебе разница? Эти милые люди дают тебе кров. А завтра ты решишь свои вопросы, купишь телефон, позвонишь Владу, пойдешь на второй день конференции. Просто будь благодарной. Аня покорно кивнула головой, мол, как скажете.
– Пойдём, покажу, где ложиться. – Встала со стула Ася. – Кружку оставь, приберу сама. – И вышла в тёмный коридор.
Аня поторопилась встать, опустила кружку с недопитым чаем в раковину и пошла следом за розововолосой Асей.
Её положили в комнате, ближайшей к кухне, напротив. Окно из неё тоже выходило во двор, освещенный одиноким тусклым фонарем. Из окна было видно крыльцо черной лестницы и противоположную дальнюю часть двора, где приютились сараи и как будто даже каретный сарай. По жестяному подоконнику окна стучали редкие капли дождя и заглядывала полная луна. В комнате топилась печь-голландка и её живительное тепло согревало и успокаивало. Печь не богата на отделку, покрашена белой краской, но видно было, что она самая, что ни на есть настоящая. Дрова потрескивали внутри и от этого было ещё уютнее. Недалеко от печи Аня увидела расстеленную постель – односпальную кровать у стены.
– Вот твоя кровать, – показала Ася место её ночлега. – Укладывайся, Аннушка.
– А ты где ляжешь? – Зачем-то спросила Аня как будто сквозь пелену. То ли чай был какой-то особый, то ли тепло от печки разморило, то ли сказалась усталость, но она осоловело смотрела на племянницу Порфирия Игоревича. Ни спорить, ни доказывать, что все как-то совсем неправильно, не было ни сил, ни желания. Хотелось только спать.
Ася рассмеялась:
– А я в своей комнате, она дальше по коридору. Не волнуйся, всем места хватит, квартира большая, комнат много. Уборная в коридоре, ну это так, если нужно, – добавила Ася уже находясь в дверном проеме.
– Угу, – пробормотала Аня. Скинула с ног огромные комнатные тапки, любезно предоставленные хозяевами, стянула джинсы и прямо в своей футболке легла в постель. Удивительное дело, но бельё пахло цветами и летней свежестью, так нежно – нежно, едва уловимо и как будто очень знакомо. С этими мыслями она и уснула.
Глава 8. Странное утро
Аню разбудил стук в дверь. Подскочила, ошарашенно озираясь по сторонам. Где это она? Вся обстановка выглядела чужой и незнакомой. От печи в углу, покрашенной белой краской, всё ещё тянуло теплом.
Помещение было обставлено старинной мебелью вперемешку с новой, типовой из Икеи. От этого создавалось впечатление, что в комнате царит хаос. Кое-где по стенам на уровне лепнины поползли обои, что добавляло спальне некоторую неопрятность. Как будто именно в этой комнате давно никто не жил. В узкой её части, напротив входной двери, виднелось неаккуратно зашторенное окно. Тюль болтался не на всех крючках, был сдвинут, как будто в окно высматривали что-то, а закончив наблюдение, забыли расправить занавеску. Аня поморщилась: терпеть не могла, когда шторы так висят.
Зато хорошо было видно оконную раму, и кажется, она была родной,