кто живы остались,
Страну не сдавать никому!
(Строки суворовца Рачкова поместил ротный «боевой листок» Ставропольского военного училища.)
1949 июль
Нам жить с суворовской закалкой
Нет, тому не бывать, чтобы я позабыл,
Как угодно пусть годы летят,
Тех, кто жизнь понимать меня здесь научил
И вручил – в добрый путь! – аттестат.
Нет, тому не бывать, чтобы я позабыл
Мне всегда дорогие места,
Где весной своей жизни я в юности жил,
Где учился, дружил и мечтал.
Нет, тому не бывать, чтобы не вспоминал
По-семейному близких людей,
С кем я юность делил и кого называл
«Круг знакомых, подруг и друзей».
Кем кто станет из вас через сколько-то лет,
Я, конечно, узнаю потом,
И пошлю свой суворовский бодрый привет
Вместе с тёплым, сердечным письмом.
(Прочитано на торжественном построении Ставропольского суворовского училища в день проводов выпуска 1949 года).
1953 март
Развенчание культа личности Сталина застало меня после демобилизации студентом Московского государственного института международных отношений. Воспринял всё как затяжную драму, задевшую не только всю страну, но и нашу семью, прежде всего неоправданным арестом отца как «врага народа», хотя он и был потом полностью реабилитирован…
Сталин умер в марте 1953 года. А уже года за два до этого мне, тогда лейтенанту Таманской гвардейской дивизии, не давали покоя потайные мысли: мы ложимся спать и просыпаемся под радиогазетное прославление товарища Сталина, но ведь ему уже за 70, а о нём пишут, будто он бессмертен. Как переживём неизбежное?
Мне довелось быть очевидцем и участником разыгравшейся в стране трагедии. В дни похорон вождя мне с моим взводом солдат была поставлена задача вместе с ещё тремя взводами роты стать в оцепление на площади перед зданием Моссовета. Задача – любой ценой удерживать толпу обезумевших от горя людей, которые рвались к гробу Сталина в Колонном зале Дома Советов, давя друг друга, готовые растерзать меня и солдат…
Вскоре стал складываться культ личности генерального секретаря ЦК КПСС Никиты Сергеевича Хрущева. На очередном партийном съезде некоторые члены Политбюро, в том числе кандидат в генеральные секретари Леонид Ильич Брежнев, в коротких речах успевали повторять слова «дорогой Никита Сергеевич» по 10–15 раз. Я возмущался вслух, что не прошло бесследно. Когда работал в газете «Правда» одним из заместителей ответственного секретаря по международным отделам, то «за нарушение партийной этики» был уволен в два счёта…
О культе личностей хорошо сказал после победы сам Сталин: «Гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ остаётся».
Культы – продукт тоталитаризма и несвободы. Лучшее противоядие – подлинная демократия.