в каменном своде, проникали солнечные лучи.
Вдоль стен пещеры были выложены длинные, узкие уступы из камней. На каждом из них лежали растения. Запахи высохших трав наполняли пещеру, так, что голова начинала сладко кружиться.
– Это мой ГЕРБАРИЙ, – гордо сказал Бо Таник. – Я КОЛЛЕКЦИОНИРУЮ растения. КЛАССИФИЦИРУЮ их. Даю названия, изучаю свойства. Жаль, что племя все время кочует. С собой мне гербарий не унести, а здесь оставлять опасно. Многие растения не смогут дождаться моего возвращения. У нас есть враги… Ох, вот он!
Что-то мелькнуло в углу пещеры, раздался пронзительный писк, и Бегум с удивлением обнаружил воткнутый в землю прут, на котором болтался пухленький первобытный суслик.
– Ловушка, – пояснил отец. – Эти обжоры так и норовят слопать мой гербарий. Особенно им нравятся семена. Вот и пришлось поставить ловушки – и здесь, и на поле. Из волокон растений я сплетаю петлю, закрепляю ее на конце гибкого прута…
– Еще один! – взвизгнул Бегум. – О, да их тут много…
– Можем перекусить, – прозаично предложил отец.
– Спасибо, я пока сыт. Расскажи мне еще о своем Опытном Поле.
Бо Таник счастливо улыбнулся:
– Однажды я обнаружил, что юный дубок появляется на свет из старого желудя. Тогда я задумался, не появятся ли и Съедобные Колоски из опавших по осени семян. Расчистил площадку, чтобы было удобнее наблюдать, и закопал созревшие семена в землю. К моему разочарованию, долго ничего не происходило. Земля становилась все холоднее и неприветливее. Тогда я спрятал немного семян в этой пещере, в выдолбленном из дерева сосуде, и отправился с племенем на зимовку.
Весной, когда мы вернулись в эти края, я обнаружил, что мои колоски принялись! Я расчистил рядом еще кусочек земли и посадил в нее семена, пережившие зиму в пещере. Представь, они тоже выросли! Вместо горсти семян я теперь имел много, много горстей – целую шкуру оленя, увязанную мешком!
Я продолжил ИССЛЕДОВАНИЯ. Но племя все время кочует, а прожорливые суслики уничтожают все мои достижения. Должен тебе сказать, я изучаю растения не только здесь. Подобных пещер у меня несколько, но эта, конечно, самая приятная. Так вот, чтобы не запутаться, что и когда я выращивал, да какие получил результаты, я стал оставлять себе памятки на окрестных скалах. Ну, просто ЗАПИСЫВАТЬ – где какое растение обнаружил, как его назвал…
Да, мой современный читатель, рассеянный Бо Таник, увлеченный изучением растений, между делом изобрел письменность, и даже не понял, какое огромное значение она будет иметь для всего человечества!
Бо Таник подвел сына к стене. Она была испещрена странными знаками. Нанесенные белым мелом, они отчетливо различались в полумраке пещеры.
– Мел очень удобен, – пояснил Бо Таник. – В иных местах надписи на скалах мне приходилось выдалбливать…
– Но почему ты не рисуешь, как делают многие в нашем племени? – с недоумением разглядывал знаки Бегум. Отец как-то странно взглянул на мальчика:
– Я не умею.
– Кто тебе это сказал?
– Твоя