из Тулы приходит чугун. В Архангельске я его не встречала, потому что доставлять нужно издалека, и непонятно, кому и зачем он там нужен. А тутошние цены вполне приемлемы. Откуда поступает олово, выяснить не удалось. Оно, как и свинец, на Москве довольно дорого. Я сравниваю с Англией.
– Полагаю, будет полезно завести здесь домик, – вступила в разговор мама, меняя направленность беседы. – Нас тут налогами не обкладывают, за веру не преследуют, к суду не привлекают. Можно тихо сидеть и никого не трогать. Присмотрю, пожалуй, что-нибудь скромное, чтобы не выделяться на фоне соседей. В крайнем случае можно будет перевезти сюда с Ямайки папу с мамой, чтобы смогли достойно встретить старость, порадоваться за внучек и дождаться правнуков.
Что-то миссис Корн погрузилась в философское расположение духа. Или напомнила, исходя из каких соображений мы принимали решение о создании в России запасного аэродрома. Так вот, найти убежище здесь, на Кукуе, оказалось просто. А дочкины хлопоты о завоевании мира – просто милое дополнение к уже достигнутому. Не стоит, право, особо задумываться о таких пустяках, как нехватка металлов или ограниченность в свободе перемещения.
Да, во время совета в Филях, как после моего несдержанного замечания стали называть дедушкину гасиенду, именно об этом и шла речь.
Тук-тук – постучали в дверь.
– От князя Голицына посланец с посланием, – доложил гостиничный служка и подал конверт.
Соньке подал, причём не трубочку бумажную, в которые частенько скатывают бумаги, а именно конверт, запечатанный восковой печатью. Хотя и не современного мне вида, а лист, сложенный так, чтобы два края сошлись посередине сплошной части. Тут как раз и место, на котором оттиснут мудрёной формы вензель, скрепляющий письмо.
– Это другой Голицын, не вчерашний, – объявила моя хозяйка. – Просит к себе пожаловать. Пап! Проводишь?
– А кто же ещё? – улыбнулся отец. – Собираемся.
– Экипаж ждёт у крыльца, – внёс окончательную ясность гостиничный служитель.
Он ни на секунду не усомнился в том, что приглашение самого могущественного мужчины страны не останется непринятым. Дело в том, что позвал нас Василий Васильевич, который сейчас является хранителем царской печати. Аналог канцлера или премьер-министра, если привести понятие к современным мне категориям.
Несмотря на уже наступившую темноту, дом, куда нас доставили, был отлично виден: как-то его умудрились осветить снаружи, несмотря на отсутствие электричества. Большой, многоэтажный, с блестящей крышей. Слуг – целое сонмище, и одеты они по единой форме на европейский манер. Просвещённость и западность просто лезут в глаза, каждой деталью подчёркивая изысканный вкус хозяина и его состоятельность.
Разумеется, князь не ждал нас на парадном крыльце с хлебом-солью – слуги провели двух капитанов через анфиладу комнат и оставили в библиотеке, попросив подождать. Софи, пройдя по проходам между книжными шкафами