грузом была не пенька, а юфть тюками, мёд бочками, воск в берестяных туесах и поташ в мешках. Не меха, конечно, но субстанции, требующие большей деликатности. Почему-то их хотели доставить в Копенгаген. Всё это пошло на «Агату», а «Энтони» загрузился льном до Антверпена. На оба кораблика приняли из числа поморов по полдюжины ребят в матросы.
У нас подошли к концу абразивные круги, поскольку и Горшечник, и Горшечница остались в Англии, а без них мы с местными глинами не разобрались. Да и не накопаешь много из-под снега. И наконец, «скозлил» водомётный движитель на меньшей из лодок. Пришлось срочно переделывать корму под колёсный привод. А река уже вздувалась, лёд трещал. Мои недоучки запороли двигатель лесопилки: всё-таки преподавание на скорую руку сильно отличается он систематического усвоения знаний. Тем не менее подготовка к публичному дебюту продолжалась.
Завершился бурный период ледолома, прошедший с заторами, треском и изменениями уровня воды, и в середине апреля река очистилась. На море же, начавшем терять целостность ледового покрова, плавучих льдин всё ещё оставалось много – поморы, ходившие на промысел, рассказывали. От Архангельска этого не разглядеть.
В один из ясных дней с утра пораньше из Соломбальской протоки вышли в Двину три колёсных судёнышка и, шустро пройдя перед очами всего города, двинулись вверх. Тяжело груженные, они низко сидели в воде, но передвигались бодро, энергично взбаламучивая воду. Две двенадцатитонки, остроносая и тупоносая, и семиметровая трёхтонка. Операция по захвату мира наконец-то началась.
Возглавлял экспедицию Иван, хлопоты которого здесь, на корабельном дворе, легли теперь на плечи Софи. Увы, таковы здешние законы, не позволяющие иностранцам без разрешения разъезжать где им вздумается. Но реципиентка моя всё та же непоседа, что и семь лет тому назад в день нашего знакомства. Она просто не может остаться в стороне от ответственнейшей операции, заложенной в основу большинства наших великих планов. Поэтому на четвёртом моторизованном судне – том самом карбасе, что был заказан ещё в день осмотра места под строительство, – отправилась прямиком в Белое море якобы на разведку ледовой обстановки. Днём.
А ночью тихонько проскочила обратно вверх по реке, пользуясь узкими протоками между островами. Сейчас, во время высокой воды и сильного течения, они стали проходимы. Заметили этот «прорыв» или не заметили, станет ясно позднее. Саму судоводительницу вряд ли могли опознать, потому что одета она по-местному и в мужском стиле, а разглядеть с берега лицо, да ещё и в темноте… Вряд ли такое возможно. Опять же, сидела она в будочке-казёнке, никому не видимая.
Карбас этот нам тоже пришлось «поправлять»: еловые корешки, которыми он был сшит, не держали доски в условиях вибрации двигателя – корпус потёк. Свойства лиственничной древесины, из которой было изготовлено судёнышко, тоже оказались незнакомыми. Поэтому наложение металлических скрепов не с первой попытки дало нужный эффект. Словом, этой большой лодке пришлось основательно