разговоре с испуганными беглецами Пржевальский многое узнал о поселении Кычен-Пу. Они чистосердечно признались в притеснениях властей, рассказали о численности населения, о своём быте и тяжёлой жизни и прочее. Пржевальский слушал, слушал и неожиданно для себя решил: «Обязательно проникну в Корею, чего бы мне это ни стоило, и своими глазами увижу город, закрытый для европейцев».
Он выбрал самого шустрого корейца и спросил его:
– Пойдёшь с нами переводчиком в Кычен-Пу?
За него ответил хозяин:
– Ему нельзя в город, он в бегах. Я пойду с тобой, но за серебро.
– Согласен. Лодку дашь? – обрадовался Пржевальский. – Тогда отправляемся завтра.
Глава 11. Корея
Для того чтобы разведать соседнюю страну, Пржевальский арендовал у корейца большую лодку, нанял трёх гребцов, и с Ягуновым, корейцем-переводчиком и двумя казаками отправились в путь через реку Тумангу в приграничный город Кореи Кычен-Пу. Течением реки лодку сносило, но гребцы справились и выгребли. И вдруг за поворотом реки путешественники увидели городские стены крепости. Пржевальский смотрел на приближающийся берег реки и волновался, ведь он впервые оказался за пределами России.
«Что меня ожидает впереди. Не ведаю», – думал он, завидев, бегущих корейцев.
Когда путешественники вступили на землю, то их обступила большая толпа корейцев в белых халатах и чёрных шляпах. Они жадно разглядывали «белых» пришельцев и галдели. Вдруг они раздвинулись и к Пржевальскому, растолкав толпу, подошли стражники. Они потребовали покинуть страну. Пржевальский через переводчика объяснил, что хочет видеть начальника города, но стражники отказали, ссылаясь на запрет въезда иностранцам в Корею.
Тогда Пржевальского посетила спасительная мысль. Он достал солидную бумагу с огромной печатью. Стражники поцокали, поцокали и почтительно спросили у русского:
– Почему не по-корейски написано послание?
– Переводчик заболел, – извинился Пржевальский.
Не найдя более повода задерживать, стражники повели путешественников в особый дом.
– Что вы им показали? – шёпотом спросил Ягунов.
– Подорожную, написанную генерал-губернаторской канцелярией – предоставить штабс-капитану Пржевальскому почтовых лошадей, – рассмеялся находчивый офицер.
Дом, в который их поместили, имел лишь три лёгкие стены, был покрыт навесом и предназначен, видимо, для приёма почётных гостей. Прошло немало времени, когда в проёме дома появился чиновник в белом халате и что-то гортанно прокричал. Путешественники сразу поняли, что сейчас появится какой-то начальник. И действительно, четверо носильщиков с пением внесли носилки, на которых восседал толстый кореец на кресле, покрытом тигровой шкурой.
«Настоящий начальник, – подумал Пржевальский, – не иначе будет расспрашивать о России».
Войдя в дом приёмов, носильщики опустили носилки с начальником города на пол. Кореец встал, направился к Пржевальскому и жестом пригласил его сесть на тигровую шкуру.