строго. Когда началась выгрузка остальных рабов из трюма, никого из тех, кого вывели накануне, на палубе не оказалось. Зато обратили внимание на море, которое буквально кипело от акул – «жертвоприношение» состоялось.
В один из таких дней Мердок снова приказал привести Бенун. Фреденсборг хотел было вскипеть от негодования, но капитан примирительно махнул ему рукой – зову не за этим.
– Ну что, милая, пора нам с тобой попрощаться.
Капитан Мердок Мерч пытался быть ласковым, хотел потрепать рабыню по щеке, но девушка резко отпрянула от него.
– Вот как? Может мне оставить тебя? Я хорошо заработал на этой партии, могу себе кое-что позволить. Так как? Будешь со мной поласковей и разойдемся миром или оставлю тебя еще на недельку? Может быть смогу тебя перевоспитать, кто знает, я буду стараться. Знай, строптивые рабыни – сущее зло, выброшенные деньги. Имей ввиду, будешь так себя вести, до плантаций не доживешь – тебя забьют гораздо раньше, но прежде превратят в кусок мяса. Я таких невыдержанных ребят знаю, могу похлопотать, купят тебя за полцены.
Бенун не поняла и половины из сказанного, но уловила смысл и на уловки не поддалась – она слышала, что за нее обещана хорошая цена и покупатель спросит с этого «животного», если с ней что-нибудь случится. Потому сейчас могла себе позволить хоть немного достоинства, которое это волосатое, вонючее чудовище уничтожало в ней методично за то время, пока корабль плыл от берегов Африки к этим берегам.
– Сдохнешь, мерзкая тварь, – проговорила она.
Эти слова Бенун выучила одними из первых, а вот смысл открылся позднее. Не удивительно, если бы не «Бенун», она бы подумала, что это ее второе имя на манер белых. Произнеся их, она выразила всю свою ненависть и ликование – пусть и раба, но больше не в его власти потому, что это хуже во сто крат. Так ей казалось. О том, что будущее могло оказаться страшнее, Бенун старалась не думать.
Неожиданно для себя она поняла, что сказанное прозвучало, как обещание. Странным образом она почувствовала это. Лицо капитана потемнело. Но он не накинулся на нее, а посмотрел с изумлением. И совсем уже невероятно – в его глазах заметался, как маленький затравленный зверек, страх!
– Убирайся вон, – прорычал капитан Мерч и добавил, видя, как Бенун не сказав больше ни слова, направилась к выходу с гордо поднятой головой. – Ведьма! Знал же, что надо тебя скормить акулам, так нет же, захотелось…! Старая, дырявая, морская калоша, не заметил, как сам застрял на этом проклятом рифе. Не соскочить. Правильно Суарез сделал, что отказался от нее. Дик Трейси тот еще мерзавец, отомстит и за меня.
Бенун слышала, как Мердок вдруг захохотал в своей каюте, откуда она только что вышла. Правда открылась ей позже.
Судьбоносные перемены для Бенун произошли неожиданно и потому, что барон Суарез ни с того ни с сего анулировал свой устный договор о "покупке" рабыни. Ходили слухи, что за ним следили конкуренты, хотели уличить его в незаконных операциях с контрабандой. На самом деле против такого подарка выступил