может быть. Alex & Oliver – моя любимая группа. Их музыка – неотъемлемая часть моего детства. Не хочу показаться чокнутой фанаткой, но я и моя младшая сестра, Сэмми, обожали Alex & Oliver задолго до того, как они обрели славу. Даже Риз успела выучить слова всех их песен. После смерти Алекса я проплакала три дня, слушая их альбомы на повторе.
Наверное, с моей стороны было глупо рыдать три дня о человеке, с которым даже не знакома, но в глубине души я чувствовала, что знаю его через его музыку.
Как пройдет сегодня концерт? Как Оливер собирается выступать без брата?
Джоуи, казалось, вовсе не беспокоила важность сегодняшнего вечера для Оливера Смита.
– Ладно, я пойду. Хорошего вечера.
– И тебе, Джоуи.
Проводив его, я вытерла барную стойку и прислушалась к волшебным звукам, услаждающим уши тысяч людей, которые, как и я слушали один и тот же диск, вечность играющий на повторе в баре Джоуи. Единственная надежда сменить музыку – дождаться посетителя, желающего потратить доллар, опустив его в музыкальный автомат. Обычно этим занимались пьяные студенты, сорящие однодолларовыми купюрами, словно сотенными.
Мне не давал покоя вопрос, какой песней Оливер откроет концерт.
И какой закончит.
Интересно, страшно ли ему выходить на сцену после случившейся полгода назад трагедии. Если бы я оказалась на его месте, то впала бы в такую глубокую депрессию, что, наверное, уже никогда бы не вернулась к выступлениям.
Но голос Оливера… он стоил того, чтобы быть услышанным. У каждого фаната всегда есть любимчик в группе. Сэмми любила Алекса. А я? Я обожала Оливера. Большинство людей считали его менее интересным из двух братьев, но я думала иначе. Алекс, несомненно, был сердцем дуэта, но Оливер был его душой. О том, как он умел передавать эмоции голосом, большинство исполнителей могли только мечтать. Его талант казался почти неземным.
Я должна быть сегодня там, слышать его, видеть, как он раскрывает свое сердце. Подпевать его текстам вместе с многотысячным залом.
– Еще один, – пробормотал парень в бейсболке из глубины зала и, помахал в воздухе рукой с поднятым вверх пальцем. Он даже не взглянул в мою сторону, и я не поняла, что именно он просит. Наверное, ему показалось, что я иду к нему слишком долго, потому что он снова поднял руку и крикнул: – Еще один!
На секунду я задумалась, не диджей ли это Халед[5] расположился в дальнем углу бара. Того и гляди закричит: «Мы лучшие!»[6], и начнет рассказывать всем вокруг, что он отец Асада[7].
Обычно я бы проигнорировала его окрик и попросила подойти к стойке, как делают все клиенты, желающие купить выпивку. Но в этот вечер посетителей почти не было, и я радовалась любой возможности себя занять, лишь бы время не стояло на месте.
Я подошла к парню, но он не поднял головы.
– Привет. Прости, я только заступила на смену и не знаю какой напиток ты пил.
По-прежнему не глядя на меня, парень подтолкнул ко мне пустой стакан.
– Еще один.
Ладно, Халед, еще