и провёл их к свободному столику, в глубину сияющей фарфором, хрусталём, бархатом, позолотой и бликами зеркал ресторанной залы. Столик этот уютно примостился в самом углу помещения, в тени массивной бархатной занавески. Это было весьма кстати. Ведь ресторан в тот субботний вечер кишел народом, который производил обильные телодвижения и шум. Но до этого отдалённого уголка суета доносилась уже в несколько сглаженном виде, так что они могли спокойно беседовать друг с другом.
Вскоре после того, как Луна-Яичница и Свин заняли свои места, к ним подскочил и услужливо согнулся молодой официант с набриолиненным пробором, рассекающим голову по центру, зажёг стоящую на их столике свечу – для интима – и вручил каждому из них по изящному, отпечатанному в типографии меню.
Свин в этот вечер решил разориться и быть галантным и предупредительным со своей подругой. Они заказали омаров в изысканном лимонном соусе и бутылку дорогого шампанского, поданную в металлическом ведёрке со льдом.
Как было сладко-прекрасно! Луна-Яичница совсем раздобрела от обильно-деликатесной пищи и изысканной выпивки. Свин теперь держал её изящную тонкую кисть с пальчиками в колких перстнях в своей запотевшей пухлой ладошке и ласкал подрагивающими от волнения, округлыми пальцами бархатисто-гладкую кожу её руки (совсем не дававшую знать о её работе на кухне).
Быстро прикончив первую бутылку шампанского, наши друзья заказали вторую, и также, без большого труда, выпили её. А потом заказали и третью, и из ресторана уже выходили заметно покачиваясь.
Свин совсем осмелел и нежно обнял Луну-Яичницу за талию. А она не противилась, а напротив, доверчиво прижалась своей хрупко-нежной фигуркой к его обильному телу. А в машине она сначала положила кисть своей лёгкой руки на его колено, а потом её пальчики как-то незаметно и плавно поднялись по его ляжке и застыли, наконец, прямо между ног. Тогда наш герой, замлев от удовольствия, предложил Луне-Яичнице зайти к нему домой «на чашечку чая», в мыслях при этом спошлив: «Не на чашечку, а на палочку».
Луна-Яичница кокетливо сморщила лобик, подумала немножечко и сказала: «Ах, милый Свин, но ведь уже так поздно… А впрочем, зайду, но только на минуточку».
* * *
– Ах, дорогой Свин, как мило у тебя в домике! – воскликнула с восхищением юная повариха, оказавшись в новом жилище нашего героя. – Я не знаю, я никогда не бывала в твоих прежних апартаментах в «Привале», но уверена, что здесь гораздо лучше!
– Ну, конечно же, милая Луна-Яичница! – вторил ей Свин, захмелевший от алкоголя и влюблённости. – Это даже хорошо, что ты не была в моём старом жилье. Я даже, честно сказать, постеснялся бы тебя туда пригласить. Здесь, конечно же, гораздо лучше. Однако в доме я ещё не всё разобрал после переезда, так что, ты извини меня за беспорядок! Усаживайся вот на этот диван, Луна-Яичница, – продолжал Свин. – Чувствуй себя как дома. И скажи мне, что же я могу