хотя бы, дурак.
– Раньше ты была увлеченной девушкой с собственным шармом, мне это нравилось.
– Я истинно верила в твой классический стиль, что он совратит еще не одну молоденькую даму, как когда это сделалось со мной. Твои тексты действительно хороши, но ты привязан к этой конуре, и не можешь развиться до коммерции.
– В этом нет смысла.
– Умирай один, служанка покидает гнездо. Дверь захлопнулась. Конец той истории.
Вокруг глаз появлялось гниение. В начале месяца я подавал признаки жизни – взялся за хокку. Писал о фантазии, природе, но это увядало. Вонь в комнате усиливалась. Ноябрь как черное полотно все ближе приближался ко мне, от него уже было не спастись. От моего родимого свитера несло бензином, он перекрывал остальные ощущения.
Наступил особенный вечер 7 ноября. Дата основания театра. Мы сидели на холодном рыбном складе, курили непонятную смесь, от моей куртки пахло дезодорантом. Тогда впервые мы встретили музу, она была несколько уставшая, видимо очень долго искала успокоения или пришла по зову моего сердца. Я вдохнул зимний воздух, она часто переминалась ногами около меня, но я не мог до нее дотронуться, потому что не хотел…
Так и сейчас, в зимнее ненастье, в болезнь, которая выдирает из меня все корни, я не хочу приближаться к девушке. Трескаются неведомые крупинки в голове. Искусство уходит в небытие, его как будто бы не было в моей жизни. Кашель перебивался с желчью, меня уже ничего не могло спасти. В какой – то людской момент я обрел злость на самого себя. Почему я такой беспомощный? Там где то на стадионе мои давние знакомые добиваются побед на соревнованиях. Они на вершине, а я на мыслительном дне. Темень.
Своими отросшими волосами я прилег на диван. По серебристому телевизору из прошлой эпохи шли светские новости, говорили о « духовности Мунка», его прочих проблемах и о цели искусства. Мне лично она была непонятна, поэтому я выключил телевизор. В воздухе же метался запах « юбилейного» печенья. Зима окончательно вступила в свои кондиции. Следующие дни я не буду нагнетать роковое служение тишине, поэтому пролистнем и забудем.
2 часть. « ОНА»
12 декабря. Солнце ненадолго вынырнуло из облачного конверта. Оно предвещало мне что – то очень важное, я в это верил! И вот она листопадная классика поэтов – звонок в дверь. Стучалась однозначная нервная персона. Это были целые музыкальные ритмы, моя дверь рушилась. Еще мгновение и передо мной стоит девушка с карими глазами. Ее хрупкие ноги, белокурые волосы внушали мне недоверие, она меня злила, тревожила. И вот она вершина момента – она поднимает глаза наверх – то есть мне в очи и я не в силах что – либо ответить. Дама делает шаг вперед и пытается меня ударить. Из – за своей болезни я даже не смог удержать от такого поступка. После нескольких постукиваний по моему телу я все – таки поинтересовался:
– Вы кто?
В это