чтобы человек его положения в обществе, его богатства и влияния мог обратиться с такой просьбой без веских на то оснований, поэтому он ответил
– Конечно, милорд. Не спуститесь ли вы ко мне в каюту?
Сотни любопытных глаз смотрели на высокую атлетическую фигуру и правильные черты бронзового, честного английского лица, когда Ролло Ленокс, Смитон Обри, граф Редгрейв, барон Смитон из английского парламента и виконт Обри из ирландского парламента, проследовал за капитаном в его комнату через расступающуюся толпу пассажиров. Он кивнул одному или двум знакомым лицам в толпе, так как был давним пассажиром атлантического лайнера и пять раз пересекал Атлантику с капитаном Хокинсом на судне "Сент-Луис".
Потом он увидел хорошо знакомое лицо, которое не видел уже более двух лет. Это было лицо, обладавшее одновременно и светлой англосаксонской кожей, и твердыми, но тонкими англосаксонскими чертами, и волнистым богатством древнесаксонских золотисто-каштановых волос, а из-под темных и, пожалуй, чуть тяжеловатых бровей выглядывала пара больших, нежных, анютиных глазок, окаймленных длинными, завивающимися черными ресницами. Кроме того, в изгибе ее губ и положении головы было то непередаваемое выражение, не говоря уже о том, что вся ее осанка отличалась легким, живым изяществом, которое выдавало в ней дочь лучшего народа в мире.
Их глаза на мгновение встретились, и лорд Редгрейв был поражен и даже немного возмущен тем, что девушка быстро покраснела, а мгновенная улыбка, которой она его приветствовала, угасла, когда она отвернула голову в сторону. Тем не менее, он был человеком, привыкшим делать то, что хочет, а в данный момент он хотел пожать руку Лилле Зейди Ренник, поэтому он направился прямо к ней, приподнял фуражку и подал руку, сказав, сначала глядя ей в глаза, а затем устремив взгляд на Космолет:
– Еще раз доброе утро, мисс Ренник! Как видите, дело сделано.
– Доброе утро, лорд Редгрейв! – ответила она, как ему показалось, несколько растерянно. – Да, я вижу, вы выполнили свое обещание. Как жаль, что уже слишком поздно! Но я надеюсь, что вы сможете остановиться надолго и рассказать нам обо всем. Это миссис Ван Стюйлер, которая взяла меня под свою опеку на время моего путешествия в Европу.
Его светлость ответил поклоном на поклон высокой, несколько суровой матроны, которая выглядела достойно даже в несколько непримечательном костюме, в который были одеты большинство дам. Но взгляд ее был доброжелательным, и он сказал:
– Очень рад встрече, миссис Ван Стюйлер. Я слышал, что вы приедете, и надеялся застать вас на другом берегу до вашего отъезда. А теперь, если позволите, я пойду побеседую с капитаном.
Он снова поднял фуражку и, скрывшись от любопытных глаз взволнованной толпы, скрылся за дверью капитанской каюты.
Капитан Хокинс закрыл дверь своей гостиной и сказал:
– Итак, милорд, я не буду задавать вам никаких вопросов, потому что если я начну, то никогда не смогу остановиться; кроме того, возможно, вы захотите объясниться прямо сейчас.
– Возможно,