Ван Стюйлер окажете ей честь своим присутствием на полчаса, пока готовится завтрак, я думаю, мне удастся убедить вас, что это – не плод воображения, а просто воплощение в металле, стекле и других вещах видений, которые были у вашего отца несколько лет назад.
От такого приглашения невозможно было отказаться. Кроме того, перспектива стать предметом восхищения и зависти всех женщин на корабле была слишком привлекательной на вид.
Миссис Ван Стюйлер сначала немного опешила от такого предложения, но она тоже испытывала примерно те же чувства, что и Зейди, и, кроме того, вряд ли можно было счесть неуместным принять приглашение одного из самых богатых и знатных дворян в британском пэрстве. Поэтому, после некоторого колебания и легкого проявления нервозности, она согласилась.
Редгрейв подал знак человеку, сидевшему за штурвалом. Космолет немного сбавил ход, опустился на метр или около того и снова встал вплотную к перилам ходового мостика. Лорд Редгрейв забрался первым и спустил легкий трап на мостик. Зейди и миссис Ван Стюйлер были осторожно подняты на руки. В следующее мгновение трап снова поднялся, захлопнулись раздвижные стеклянные двери, Космолет взмыл в воздух на несколько тысяч футов, пронесся по великолепной кривой на запад и скрылся во мраке верхних слоев атмосферы.
Глава I
Ситуация была абсолютно беспримерной во всей истории ухаживаний от времен Матери Евы до времен мисс Лиллы Зейди Ренник. Ближе всего к ней был бы старомодный татарский обычай, согласно которому мужчина мог украсть лучшую девушку, если ему удавалось поймать ее первым, перекинуть ее через седло своей лошади и ускакать с ней в свою палатку.
Но потрясенной миссис Ван Стюйлер это приключение показалось гораздо страшнее. Как только движение Космолета вверх ослабло и они освободились от своих мест, Зейди и она сама вскочили на ноги. Они смотрели вниз сквозь стеклянные стены того, что можно назвать палубой Космолета, и видели под собой снежное море облаков, только что окрашенное восходящим солнцем.
В этом облачном море, раскинувшемся между ними и Землей, как широкая пелена, виднелись огромные неровные разрывы, похожие на континенты на карте. На их сине-сером фоне, или, правильнее сказать, под ними, в центре одного из них они увидели маленькое черное пятнышко, которое через мгновение-другое приобрело форму маленького игрушечного кораблика, а затем они узнали в нем одиннадцатитысячетонный лайнер, который несколько минут назад был их домом в океане.
Миссис Ван Стюйлер дрожала всем телом, ее охватил некий танец святого Витта, вызванный физическим страхом и нарушением приличий. Однако, помимо этих ощущений, она испытывала еще и третье, вызывающее непонятное чувство тревоги. Она была женщиной этого мира, хорошо знакомой с его устоями, и прекрасно понимала, что один-единственный переход с перил мостика "Сент-Луиса" на другую сторону облаков уже вывел ее и ее подопечную за рамки человеческих законов.
Эта же мысль, смешанная с другими чувствами – отчасти