молчу, мечник, молчу.
– Смотри, а то второе ухо отрежу.
К наступлению сумерек ладьи Стовова, удачно миновав мелководье, вышли в Горло, восточный залив Янтарного моря, и, бросив на дно обвязанные верёвками камни, принялись ожидать стреблян. Досадуя на свой страх, те решили изловить Валдутту, в кого бы тот ни превратился. Даже Оря не смог их остановить и был вынужден возглавить травлю оборотня. Но, кроме мёртвой крысы, старого вороньего гнезда, нескольких спящих в дуплах ужей, ничего не нашли.
Тогда решили поджечь остров. Однако гигантский плот из сцепившихся деревьев разгораться никак не хотел. Запылал он намного позже, когда стребляне уже во тьме искали ладьи Стовова. Огненный столб высотой до облаков и гул пламени сопровождали их. Дождавшись появления путеводной Чегир-звезды, все снова двинулись в Янтарное море. Туманные берега Горла медленно расходились, пока не погрузились в чёрную воду.
Глава 7. Муспельхейм – пылающий мир
Ночь кончилась сразу, вдруг. Ладья вышла из тени острова Несс и оказалась под слепящим утренним солнцем. Солнечные блики, перебегающие по водной глади, прыгнули через борт, заплясали по щитам, кольчугам, копьям, отразились в глазах воинов, глядящих сквозь маски шлемов на цепь островов, за которыми таился Швангангский залив и устье Одры.
Отвесные, подмытые берега островов, отороченные полосами песчаных отмелей, поддерживали сплошную стену гигантских сосен, из которых, наверное, боги и построили свой Асгард. Серая, свинцовая вода Фризского моря становилась в проливах тёмно-зелёной, похожей на заливные луга. Переплетённые космы водорослей лениво змеились у самой поверхности, укрывали косяки плотвы и отбирали у течения ил, укладывая его к своим корням. Справа, на фоне бурых утёсов Хайгена, виднелись чёрные бруски лодок с фигурками рыбаков, которые извлекали из сетей рыбу, искрящуюся чешуёй на солнце. Над утёсами Хайгена, где виднелись частокол и каменные башни фризского города Эливгара, поднимались многочисленные дымы. На полпути к небу их переламывал неуёмный ветер Геннглан и тащил через залив, в сторону земли поморских лютичей. Движение сизого дымного шлейфа странно сочеталось с полной неподвижностью облаков. Они плотными массами висели по обе стороны залива, как бы продолжая вверх отвесную линию берегов Насса и Хайгена, а между ними, в разрыве, безмятежно синело глубокое небо.
– Смотрите, если б облака были красного цвета, я бы сказал, что над нами столбы ворот в Муспельхейм! – сказал Свивельд, запрокинув голову.
– Муспельхейм – пылающий мир? – облокотившись на мачту, спросил Рагдай, задумчиво почесав висок. – Это может оказаться пророчеством, Свивельд, особенно когда нас ведёт такой опытный конунг. – Он посмотрел на Вишену, стоящего на носу ладьи.
– Что ты хочешь этим сказать, Рагдай? – Вишена обернулся. За его спиной возвышалась голова деревянного дракона и, казалось, открывались небесные ворота, в которые входила ладья… – Клянусь Ньердом,