удара.
Оба выкладывались по полной, и Кириан напряженно искал брешь в защите противника, применял одну хитрость за другой.
Вот зар-р-раза! Как всегда!
Норриан разгадывал все его выпады и успевал не только парировать, но и сам атаковать.
Они слишком хорошо знали друг друга.
И вдруг случилось странное – Норриан раскрылся. Глупо и совершенно необъяснимо. Всего на мгновенье, но этого оказалось достаточно. Идеально, как по учебнику, Князь провел завершающий прием, который долго готовил. Остановил движение в последний момент, обозначив удар, и отступил, не скрывая торжествующей усмешки.
Есть! Давно, давно-о-о-о победа не давалась ему так легко.
– Что, ваше высочество, замечтались? – ядовито начал он, отступая к краю круга, и вдруг понял, что его не только не слушают, но даже не смотрит никто! Ни противник, ни зрители… Да они даже не заметили его победы! Торк! Какого…
И этот придурок тоже! Принц, дыру ему под ноги. Куда они все вытаращились?!
Да вообще хоть кто-то обратил внимание, как красиво сделали этого торкова ди Майриса?!
И с чего у всех на лице такое выражение, словно во двор строем входят привидения прекрасных девственниц?
Князь резко развернулся, и…
Что-то перелетело через дальний, внешний забор. Что-то странное!
Через секунду Кириан приоткрыл рот и распахнул глаза ровно так же, как и вся остальная мужская братия во дворе.
Тренировочный двор был расположен в низине между двумя холмами – на одном из них, за спиной ребят, громоздились каменные бастионы древней крепости, а на соседнем – сторожевые вышки и внешняя линия ограды, после которой надо было еще спуститься к воротам по широкой дороге, открытой всем ветрам и стрелкам.
И вот по этой дороге, хорошо освещенной утренним солнцем, стремительно летела… девушка с длинными, чуть рыжеватыми волосами, флагом полыхавшими на солнце. На плечах у бегуньи ровно лежало деревянное коромысло с тяжело покачивающимися ведрами, дорога сама словно стелилась под ноги, и вообще вся эта картина была настолько нереальная, что пара человек даже протерла глаза.
Мгновение – и видение исчезло, тропинка нырнула вниз, за вторую, внутреннюю ограду. И через секунду вновь возникло, еще более ошеломляющее.
Девушка взмыла над закрытыми воротами академии, словно ее с той стороны подбросили катапультой. Коромысло с полными ведрами стремительно вращалось на вытянутой вверх руке. Словно играючи, небрежным перекатом, прыгунья скользнула к земле, вскочила на ноги, и непонятно как удерживаемое коромысло было аккуратно поставлено возле стройных, обтянутых узкими штанами ног.
Все это выглядело столь же невероятно, как если бы во дворе академии появилась, например, летающая лошадь с золотыми крыльями.
Первым опомнился мастер ди Хасс. Откашлялся и уже хотел что-то сказать своей собеседнице, но она опередила его быстрой улыбкой:
– Извините, но моей воспитаннице пора немного размяться.
Женщина привычным