адское горнило. Но они на столько мощные и опасные, что пользоваться ими могу только я и только на дне скалистой бездны. Любой, кто прикоснется к ним тут же умрет. Там, на дне, живут безмолвные стражи. Меня они знают и помнят, ведь я сын своего отца. Но любого другого они испепелят в мгновение ока.
– Вот как? Кажется, ты не врешь. Жаль… – вздохнула она удрученно. – Но, раз так надо…
– Надо, – улыбнулся он мягко, – Я не задержусь долго. Главное не обижай зверя, и корми вовремя.
– А кто же накормит меня?
– Об этом я уже позаботился. Для кота – бутыль кипяченого молока в погребе. Больше он ничего есть не станет. Ну а все остальное для тебя. Главное, не показывайся никому на глаза…
– Да, да… не шуметь в окна не выглядывать, двери никому не открывать.
– Все верно, – одобрительно кивнул он.
– Когда ты уйдешь?
– Завтра, на рассвете. Путь предстоит не близкий. В деревне я уже предупредил кого нужно. А твой старый друг обещался приглядеть за домом издали, если что.
Она осторожно приподняла котенка и положила поближе к себе.
– Я.… позабочусь о нем для тебя. Хоть это и не привычно, но… я постараюсь.
– Хорошо. Сделаешь мне одолжение. И.… еще одно.
Кузнец достал из кармана небольшой предмет причудливой формы. Толи браслет, толи ремешок из прозрачного тонкого материала. В любом случае, для украшения, вид у него был мало привлекательный.
– Это тебе. На всякий случай.
– Зачем?
– Если вдруг что-то случится – я узнаю. С этим браслетом, я смогу тебя найти. Отец делал так, когда я был маленьким. У меня есть такой же.
Он показал ей свою руку, и дева смогла разглядеть на коже причудливое переплетение тончайших золотистых нитей под еле заметной матовой пленочкой на его коже.
– А что может случиться? – искренне удивилась она.
– Не важно. Думаю, ничего, но мне так будет спокойнее.
– Ну, хорошо…
– Его можно носить на руке или ноге. Нет разницы. Но, когда я его застегну, снять ты его не сможешь. Сначала будет немного неприятно, но это быстро пройдет. Когда я вернусь, мы его сразу снимем. Если ты захочешь, конечно. Хорошо?
Сольвейг пожала плечами и уверенно протянула запястье.
– Не бойся....
Кузнец сжал ремешок в кулаке, потом хорошенько размял его в руках и посмотрел на Сольвейг.
– Замри и не дыши! – приказал он.
Она повиновалась. Взяв деву за руку, он осторожно положил ремешок ей на запястье. Странная, теплая от его рук диковинка просто лежала, на коже. Однако кузнец ждал. Спустя несколько мгновений, Сольвейг ощутила неприятное покалывание и в этот же миг странный ремешок пришел в движение. Словно голодная сколопендра, он сделал виток вокруг руки и сильно сжался! Сольвейг вскрикнула, но кузнец мягким усилием удержал ее пальцы в своей ладони. И правда, как он обещал, пощипывание прекратилось… браслет ослабил хватку и стал почти не ощутимым. Он медленно растекся по коже и принял ее очертания. После чего, тая на глазах, стал совсем прозрачным… если не считать тонких,