или месяцами, это не считая физических последствий. А врачи разговаривают только с родственниками, но не этот. Может он подумал, что я в норме? Что я в порядке? И что мне не помешают некоторые сведения о моей травме? Или Вера… Может она так и не пришла навестить меня? – Поэтому док и рассказал всё мне.
– Я не помешаю? – в палату зашла санитарка, везя перед собой небольшую тележку с едой.
С перепугу я дернулся, никак не ожидая появления здесь кого-то ещё (кроме Веры, конечно же).
– Сегодня очень вкусный завтрак, – напомнила о себе девушка в халате. – Вам не помешает перекусить.
Мои вялые мысли не покидали меня, и я с трудом собрал предложение, чтобы ответить:
– Да… спасибо. Я совсем забыл, поставьте на тумбочку.
Медсестра послушно кивнула и выставила две тарелки на тумбочку. Пакеты с фруктами пришлось переставить на пол.
– Приятного аппетита, – сказала она и покинула помещение.
Есть мне совсем не хотелось. Я думал о другом. От врача в белом халате мысли перебежали к вчерашнему проклятому сну. Или нет? Я так и не разобрался что это, черт возьми, было. Раньше я нигде о таком не читал и не слышал. Я не стал рассказывать об этом врачу. Ну, а вдруг он не стал бы со мной говорить. Разговор бы оборвался на том, что доктор выбежал из палаты с криками – «все плохо». Или того хуже подумал бы, что я схожу с ума.
Любой бы после моих слов о том, что я был комаром, принял меня за дурного. А если я потом ещё и объявил, как лежа в больничной палате, я пытался вместо «з-з-з-з-з-з-з», выговорить нормальное русское слово по слогам, они бы убежали не оглядываясь.
– Артур, – раздался мягкий голос Веры. Она стояла в дверях с двумя пакетами в обеих руках. Увидев меня, ее лицо засветилось, и она рывком кинулась к моей кровати.
Я одарил ее радостной улыбкой, в которой без труда можно было прочитать – я тебя ждал.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Вера после длинных объятий.
– Хорошо, – ответил я. – Ты говорила с врачом?
– Да. Еще вчера. – Она посмотрела на тумбочку и ее взгляд сразу уловил полную тарелку с едой. – Ты что ещё не позавтракал?
– И что он тебе сказал? – спросил я, игнорируя её вопрос.
– Сказал, что у тебя сотрясение мозга. – сказала она. – Давай, тебе нужно перекусить.
– Я не очень голоден, – произнес я. А затем больше обращаясь к себе, чем к жене, спросил: – Может это симптомы сотрясения?
– Сомневаюсь, – отрезала она и, взяв тарелку в руки, начала меня кормить.
Сначала я пытался отвертеться и говорил, что поем сам. Но после долгих убеждений Веры, согласился. Хотя навряд ли я смог бы себя заставить поесть, после ее ухода.
Во время еды, я не говорил. Мало ли. Еще подавлюсь и теперь уже Вере придется звать на помощь. Я слегка погрузился в себя. Вряд ли жена захочет слушать, что произошло сегодня ночью. Тем более скорее всего это все мне приснилось. Да – это однозначно был сон. Глупый сон про глупого комара. Моя жена не станет слушать.
И тут