хочет им быть». Мне показалось, что тебе трудно одной в чужой среде. Кто-то должен помочь.
При этом он заволновался, покраснел – он так легко краснеет. Он мне так мил в такие моменты, что хочется прижать его к себе.
– А парни из группы, они… – он сбился, – их интересы меня не трогают… И ещё… я им неинтересен. Они ходят стрелять в тир, один любит охотиться. Не понимаю, стрелять в животных… А они думают, что я слабак.
Я поняла, что невольно затронула больную для него тему и горячо поддержала его:
– Кнут! Я тоже люблю животных – это нормально.
Видно было, что Кнуту трудно говорить, но он решил высказаться до конца:
– Потом все ходят в клубы, там отрываются – я не люблю…, потому что… я не умею танцевать и не люблю алкоголь… У меня отец сильно пил – это ужас!
И тут я не выдержала. Я, бояка и скромняга, девочка-ромашка, нецелованная, небалованная, наплевала на все нормы приличия и прижалась к нему, положив ему руки на грудь.
– Кнут, ты для меня, – прошептала я, – как тёплый свитер в холодный дождливый день!
Рыжик мой замечательный, как я тебя понимаю!
Он, ничего не говоря, обнял меня, я подняла глаза – он такой высокий смотрел мне прямо в глаза, потом наклонился и поцеловал…»
Дневник Оксаны, Лейпциг, 1989 год, ноябрь
«Вот уже целый месяц по понедельникам по стране идут мирные демонстрации – Монтагсдемонстрационен. Вот ещё одно длинное слово, но его никто не сокращает. Первая демонстрация была в Лейпциге. Кнут очень гордится этим обстоятельством. В начале октября члены СЕПГ в Берлине провели факельное шествие, многих демонстрантов арестовала полиция. В конце октября ушёл в отставку Эрих Хонеккер и все руководство СЕПГ. А вчера пала Берлинская стена. Что делается! И я – очевидец событий! По телевизору весь день показывают, как это случилось. Настроение кипучее, я с немецким народом и с моим Кнутом.
Он говорит:
– У вас перестройка, а у нас мирная революция.
– Ну да, а как же полиция? – замечаю я, – Арестовывают не только зачинщиков, но и просто участников…
Я волнуюсь за Кнута.
Кнут меня любит. Это такое счастье!
Он пробует говорить по-русски. Недавно заставил меня перевести на русский язык целую страницу. Это был список высказываний известных людей о любви. Этот листок я непременно сохраню. «Женщина священна; женщина, которую любишь, священна вдвойне. Александр Дюма», – прочитала я среди прочих афоризмов.
Я перевела, отдаю ему листок с переводом и спрашиваю, по какому принципу он выбирал афоризмы. Он, простая душа, ответил честно:
– Я выбирал короткие высказывания, потому что хочу выучить их на русском языке наизусть.
Я засмеялась:
– Любовь, – говорю ему, – большой стимул изучить язык, на котором говорит любимая.
– Клёво! Ещё одно высказывание. А что из этого списка ближе всего тебе?
– Про неидеальных,