на него, онемев от изумления и неожиданности.
Шарль упер руки в бока и пристально посмотрел на него, пронзая рыцаря насквозь своим неотрывным, тяжелым и сверлящим взглядом. Рыцарь побледнел и упал на колени, протягивая пергамент, скрепленных красной лентой и большой сургучной печатью с изображением ключей от ворот Рая. Король зло усмехнулся, качнул головой и резким движением сорвал печати, разворачивая пергамент. Он еще раз посмотрел на рыцаря, который едва не потерял сознание, перепугавшись столь грозного вида короля Неаполя, после чего стал читать послание, меняясь на глазах по мере того, как осиливал латинский текст письма. Он несколько раз бросал взоры на посланника, топтался с ноги на ногу, кряхтел и краснел, сдерживая злобу и ярость, клокотавшие внутри него, после чего вошел обратно в комнату и с силой захлопнул дверь прямо перед самым носом растерянного рыцаря.
Лука и Гоше, которые уже потихоньку стали отходить после страшной взбучки, с ужасом переглянулись между собой и, раскрыв рты от изумления, молча уставились на короля.
Он подошел к ним, хотел, было, что-то сказать, но лишь вздохнул и в сердцах взмахнул бумагой, прошел к креслу и плюхнулся в него, вытягивая свои ноги, обутые в высокие сапоги рыжей испанской кожи. Золотые шпоры противно и как-то виновато звякнули о каменные плиты пола, после чего наступило гнетущее молчание.
Шарль молча сопел, закрыв глаза. Его рука, сжимавшая скомканный пергамент, нервно подрагивала, выдавая потрясение прочитанным известием.
Лука переглянулся с казначеем Гоше и тихо приблизился к королю, склонился над ним и прошептал:
– Сир, что бы ни случилось, можете располагать нами пока у нас, еще бьются сердца…
Шарль открыл глаза и невидящим, словно растерянным, взглядом посмотрел на него, потом молча протянул пергамент и сказал:
– На. Почитай на досуге… – он надул губы. – Весьма поучительная история о том, как один папа ткнул носом в навоз не в меру расшалившегося королишку…
Лука взял пергамент, осторожно расправил его и кивком головы подозвал Гоше де Белло. Они уставились в послание и, медленно шевеля губами, стали читать его. Лица их вытягивались и стали походить на карикатурные изображения, настолько они были потрясены.
– Сир. – Гоше грустно покачал головой. – Может он в чем-то и прав, а?..
– Да ты что, обалдел?! – Шарль вспыхнул, сверкая страшными глазами. – Этот прыщ еще будет меня, сына короля Франции, учить уму-разуму?! Ему, видите ли, не понравилось то, с какой рыцарской галантностью я обошелся с телом убитого Манфреда! Он, видите ли, отлучил его от церкви, а я, значит, должен был, словно поганый наемник, бросить его тело на съедение воронам и оставить без простого погребения!..
– Вы во всем правы, сир. – Лука положил руку на плечо короля. – Рыцарь должен всегда чтить смерть своего врага. Особенно, если он погиб, как и подобает настоящему воину. – Лука гордо вскинул голову. – С мечом в руках и впереди своей армии, а не в пьяном угаре где-нибудь