Рихард обогнал его и, сняв со стены смолистый чадящий факел, пошел впереди принца, освещая дорогу и служа живым щитом на случай опасности. Они быстро взбежали по скрипучим деревянным ступеням и очутились в полутемном и длинном коридоре. Принц присмотрелся и увидел высокого мужчину, который явно охранял кого-то, стоя возле закрытых дверей комнаты, располагавшейся в конце коридора.
Конрадин и Рихард приблизились к нему, немец вышел вперед и тихо произнес:
– Его королевское высочество принц Конрадин желает видеть синьорину Беатрис…
Итальянец молча поклонился принцу и отошел в сторону, пропуская Конрадина к дверям комнаты. Принц открыл дверь – петли противно скрипнули. Он вошел в комнату и прикрыл за собой дверь, оставляя Рихарда и Джакомо охранять комнату снаружи.
Привыкнув к свету, ярко горевшему в комнате, Конрадин увидел красивую молодую девушку, сидевшую в кресле возле стола, накрытого всевозможными яствами, которые Джакомо сумел купить в гостинице и селении. Красота Беатрис так поразила Конрадина, что он несколько минут стоял, словно окаменевший, нелепо хлопая своими пушистыми ресницами.
Девушка встала и, низко поклонившись ему, тихим, но чрезвычайно мелодичным голосом произнесла:
– Да хранит вас Господь, ваше высочество…
Конрадин покраснел и ответил что-то невпопад, все еще смущаясь столь красивой девушки. Он был молод, но крайне неопытен во всем, что касалось общения с противоположным полом. Величавость и неземная красота Беатрис давали на его плечи и сжимали сердце, превращая юношу и неловкого и смущенного человека.
– Добрый вечер, синьорина Анибальди… – с трудом произнес он в ответ.
Она приветливо улыбнулась, обнажив ровные ряды белоснежных зубов. Ее пылающие красные губы, которым так шла улыбка, произнесли еще несколько вежливых приветствий, которые он не расслышал, утопая в ее бездонных глазах.
– Прошу вас присаживаться за стол, мой принц… – Беатрис мило колыхнула длинными и пушистыми ресницами. – Вы, должно быть, устали с дороги и проголодались? Нет ничего лучше, чем за приятным ужином обсудить все…
– Да-да, синьорина… – Конрадин смущенно потупил взор, неловко отодвинул стул и неуклюже сел на него.
Его рука потянулась к кувшину с вином, но девушка мило прикоснулась к его ладони и тихо сказала:
– Позвольте, мой принц, я сама поухаживаю за вами…
Он покраснел, сделавшись пунцовым от смущения и неловкости, промычал что-то невпопад и закивал головой. Беатрис поняла, что он попал под действие ее неотразимых чар красоты, улыбнулась и, разлив вино по кубкам, села напротив Конрадина. Свечи, горевшие в канделябрах, смешиваясь с переливчатым и мерцающим светом камина, выгодно освещали ее, делая просто неотразимой и обворожительной.
Конрадин залпом выпил вина, вытер рукавом свои пухлые губы и попытался выдавить из себя какой-нибудь комплимент, но Беатрис улыбнулась снова и, приложив свой нежно пахнущий пальчик к его