могут обратиться за помощью к чжурчженам. А Алтан-Хан только этого и ждет.
– Да-да! Разве Алтан-Хан упустит такой случай?! Для него хоть сколько-нибудь реальные наши внутренние распри – большой подарок, они ведь пытались даже из пустого раздуть что-нибудь вроде ссор, сами их организовывали, науськивали нас друг на друга.
– Это известно. Но как нам поступить теперь? – Мухулай вернул всех к основному вопросу. – Направлять на подавление восстания войско или ждать неизвестно чего? Само собой оно не утихнет…
– Нельзя нам терять северные земли, – сказал Боорчу. – Если не поможем, они объединятся с чжурчженами против хоро. В таком случае покачнутся все тамошние роды.
– Но и нельзя, начав такое великое дело, отвлекать хоть малую часть от наших и без того небольших сил… да ведь и возможности нет. Так что отправлять войско отсюда не стоит. Вместо этого окажем хоро – единственному для нас надежному роду в тех окрестностях – другую помощь.
– Чем же?
– Да хотя бы запасами продовольствия и оружием, что имеется в главной ставке.
– А ведь на востоке два мегена стоят, одному из них можно приказать отправиться на помощь к хоро…
– Опять же нельзя! У них очень важная задача – охранять нас с востока, тылы у нас и так слабы, – сказал Мухулай. – Видимо, самое правильное решение пока – это помочь Хоро самим собрать войско. Лучше помочь оружием, лошадьми.
– Ну хорошо. С этим определились, – сказал Джэлмэ и опять внимательно оглядел тойонов. – Как вы все услышали, туматы в третий раз нарушают свое слово жить в мире, хотя сами добровольно присоединились к Илу. Что с ними делать дальше? Пора и об этом подумать и сделать выводы.
– Согласен, – сказал Хубулай. – Сможем ли мы, вообще-то, дальше жить вместе с туматами или нет? Вот вопрос.
– Хм… скажешь тоже… – Мухулай удивленно посмотрел на друга. – Пусть испортились сейчас отношения, обострились, но со временем-то все утрясется, уляжется на свое место. Ну, куда они от нас денутся?
– Да… Когда многие обогатятся в общих с нами походах, то скоро поймут, что выгоднее жить единым Илом.
– Не знаю, не знаю… – буркнул недовольно, рыкнул Боорчу, даже голову угрожающе набычил. – Чем человечнее стараешься с ними обойтись, чем больше добра им делаешь, тем больше они наглеют, ненасытнее делаются, разве не так?
– Что же тогда делать?
– Сейчас вот опять начнем их уговаривать, меч им покажем, они до поры до времени утихомирятся будто, но как только представится удобный случай, они снова задурят, взбунтуются… Не слишком ли опасно это в случае нашей слабости или долгой отлучки от ставки?
– Вот-вот… словно с чирьем на спине ходишь.
– Странные люди эти туматы… Мы сотни родов и племен собрали воедино, и все поняли выгоду мирной между собою жизни, общей силы, живут себе тихо, спокойно, и только эти никак не могут успокоиться…
– Говорите что хотите, но терпению моему пришел конец! – Боорчу не говорил уже – рычал, все так же нагнув голову. – Из-за неуживчивости одного-единственного