видит, лишаясь рассудка,
старухи потупленный взор!
И падая с лестницы древней,
он долго летел до земли
и череп крепкий, как кремень,
по проступям искры несли.
Упав первый раз на лопатки,
первый раз в жизни, да-да!
Слёзы ронял он украдкой,
не чуя беды и вреда.
Достав дрожащей рукою
древней книжицы лист,
спросил: Что случилось с тобою,
красавица, сладкий нарцисс?!
Она объяснила, что время
глодало её, будто пёс!
И в праздники с днями рождения
героя ждала своих грёз.
Он дату на книге украдкой
прочёл, изучил, осознал!!!
А старушка шептала: Мой сладкий!
его запирая в подвал.
И вечером в древнем салопе
галопом летела к нему,
себе обещая утопию,
а ему славу, дом и жену!
Но пуст подвал, как пустыня!
Влюблённого не было там.
Он вылез в окно и отныне
больше не верит словам!
И прежде, чем снова влюбиться,
с вниманием изучает портрет,
глядит час рождения девицы
и само объявление на свет!
9.05.2005
«За что вишу? За шею и по делу!..»
За что вишу? За шею и по делу!
Но молод я, об этом говорить,
и, будущее на себя примерив,
мне сон плохой никак не позабыть.
Я доигрался, да, я доигрался!
Закон вцепился, будто пес.
Какая радость: я таки попался
и повод для материнских слез.
Когда на площадь ехала карета,
в лицо кидал мне овощи народ.
Вы-злые люди! Мне не до побега,
никто не слышит, зря открыт мой рот…
На эшафот поднялся: Здравствуй, плаха!
Стоит палач, верзила из верзил.
Ну и дожил, сейчас пойдет все прахом,
а жаль, потратил много сил.
От нетерпения трибунал ногами
чечетку на помосте отбивал
и, приговор зачтя, они сказали,
чтоб я свое желание сказал.
Ребята, как же можно про желанья?!
В толпе сверкают страстью очи дам.
А ну давай, потом начнем прощание-
тебя подарим все семи ветрам.
Ну, выручай, язык-моя погибель!
Кабы не ты, я б здравствовал и жил!
Несите табурет, я сяду… Сидя
им желанья изложил.
Во-первых, кружку пива из подвала,
чтоб со слезой по глиняным бокам.
Накройте стол, ведь я имею право
и волю дал и глотке и рукам.
Когда закончил я со жбаном пива,
вокруг уже все радугой цвело.
И дамский пол подмигивал игриво,
а на колени бросили седло.
А у седла была огонь-хозяйка.
Из декольте грудь