rel="nofollow" href="#note_1" type="note">1. Тогда на нём сидит,
Упавшей каплей,
Его подруга Цапля.
В туман, в промозглой тьме
Он будет Цаплю на себе
Терпеть
И день и два и впредь,
Поскольку, будучи, он в кураже однажды,
Проспорил спор той птице важный.
А дело было так.
Тогда был Цапле он ни друг, ни враг,
Да и она ему подругой не была,
Сама себе жила,
Да надо ж было самому, скотине,
Ввязаться в спор. Увязнуть в нём, как в тине.
Да было б это – тет-а-тет – один бы с ней он был,
А то ведь были там Сорока, Ворон, Бык.
Тогда он как бы в шутку – над птицей посмеяться! –
Предложил с ней посостязаться:
Воды кто сможет выпить больше
Из моря синего, за рощей?..
А птица та, на шее у которой голова,
Не больше щётки бычьего хвоста,
И потому казалось, что пуста,
Подумала и приняла его слова.
"Согласна! Принимаю, Буйвол, я твой вызов, –
И тут добавила, помыслив: –
Но только победителем считаться будет тот,
Ни кто воды из моря больше выпьет,
А тот, после кого вода спадёт,
И кто сухим на берег выйдет.
Ещё, давай, одно с тобой заключим соглашенье –
И здесь, при зрителях:
Кто проиграет… тотчас победителю
На вечное уходит подчиненье!"
Тут Буйвол от души над ней похохотал.
Таких ещё хвастушек Буйвол не видал.
На том и порешили,
И соглашенье это закрепили.
От птиц: Сорока, Ворон и Кулик;
От парнокопытных: Баран, Кабан и Бык.
Они и стали судьями при этом споре,
Наутро согласившись быть у моря.
А Цапля оказалась непроста,
Хоть голова её не больше щётки бычьего хвоста,
Как только Буйвол, насмеясь, отправился домой,
Она же к морю, будто бы на водопой.
И там стоит, за морем наблюдает,
И поняла: что в полдень море – опадает.
"Ну, Буйвол, поглядим, кто завтра выиграет спор?
И станет кто рабом за свой позор!"
Наутро Буйвол Цапле подмигнул, мол, дескать,
Куда тебе со мной тягаться, детка…
Сошёл он с берега, припал к воде губами,
И начал пить. Пил, пил, большими пил глотками…
Проходит с полчаса, раздулся Буйвол, как пузырь,
А море меньше не стаёт,
И даже будто бы, наоборот,
Поднялось и разлилось вширь.
Уж судьи: Ворон, Бык, Кабан, Баран и даже зрители:
Лягушки, прочие скандальчиков любители,
Забеспокоились. Смеясь, кричали: "Буйвол!
Не слишком ли так буйно
На воду приналёг?
Уже ты стал: что вдоль, что поперёк!
Не лопни от натуги, паренёк?"
Уж стало Буйвола шатать,
Уж стали ноги подгибаться, –
А море ни на чуть не хочет опускаться,
И, как назло, как будто стало прибывать.
Тут Буйвол приустал,
Тут Буйвол от воды отстал,
И, сделав шаг, в траву упал.
И из него, как из