злая, как ведьма. Аж стоять рядом неуютно. Прическа у нее на голове мудреная была. Коса, не коса, я не разобрал, – Лахов сделал неопределенный жест над головой, словно сажал на макушку истребитель. – Шрам у нее во всю шею. Или родимое пятно, не присматривался. Будто красная змея по горлу ползет.
– С каких пор ты на женские прически внимание обращаешь? – И Аристархов, подражая Лахову, обозначил рукой орбиту над головой. Демид обиделся.
– Говорю, как было. Сам понимаю, история неформатная. Вот и не рассказывал, знал, не поверишь.
– Ладно, не сердись. Верю я тебе. Они по баням спецы или что другое могут?
– Слышал разное, но слухи-то не проверишь. Может, правда, может, врут.
– Ты про бабу с косой?
– Про нее. Имя у нее редкое, вспомнить бы… Погоди. А, есть! Прозерпина!
– Смотри-ка, греческая богиня.
– Похожа, да.
– Контакты людей сохранил?
– Найдем! Визитка осталась. Эдуардыч, париться давай, баня остывает. Ты зачем дверь в парную открыл? Все тепло ушло.
– Я кота твоего выпускал, чтоб от жары не сдох!
К слову, кота Аристархов больше не видел. Но историю про банного и женщину с косой и змеей на шее держал в голове, пока его гениальный мозг, прокручивая все так и этак, не выдал ему готовое решение на государственном уровне.
Решение лежало на поверхности с самого начала: нанять на госслужбу потусторонние силы для выбивания долгов. Затея попахивала безумием, Аристархов это понимал. Но потом вспоминал наглого кота-банного, Лахова и его кровавый договор, который он внимательно изучил в офисе у Демида. Чернила или кровь – поди разбери, чем они писали – за несколько лет выцвели, но текст читался без проблем.
Василий Эдуардович взвесил риски. Дело выходило интересным. Решение, которое он искал, лежало перед ним. Этические и религиозные вопросы пристава не смущали. Он и мыслей таких в голове не держал. Да и душу его в оплату услуг никто не попросил. Взяли наличными, как Лахов и предупреждал. Сумма оказалась немалая, но для чиновника его уровня подъемная. Аристархов нутром чуял, что окупит свои инвестиции стократ.
Утечки информации пристав не боялся. Кто в здравом уме и твердой памяти поверит, что в Москве на должности государственных коллекторов нанимают лихие бесовские сущности, а договор подряда подписывают кровью? Никто не рискнет выдвинуть такое дикое обвинение. Да что обвинение! Упомяни кто бесов в разговоре – посмотрят как на сумасшедшего.
Аристархову нужно было показать быстрые и серьезные результаты своей работы. И он справился. Благодаря бесам долговые деньги потекли в казну широкой рекой. А вместе с ними – уже лично Василию Эдуардовичу – привилегии, расширение бюджета и полномочий его ведомства. Все шло идеально.
Амбиции главного пристава росли, он стал всерьез задумываться, где в народном хозяйстве применима бесовская сила. Ему виделась фантастическая карьера со следующей остановкой в кресле премьера.
И тут грянул гром. Триумф