женщина? Я говорю про ребёнка. Он будет маленьким, совсем кроха…
– Нет, подожди, подожди… А он кушать любит?
– Конечно! Это же наш ребёнок. Когда он вырастет…
– Он будет есть ещё больше? – призадумался будущий отец.
– Ну, да.
– А на охоту и рыбалку он будет ходить?
– Ну, когда сумеет сделать свои первые шаги. Потом…
– Так он будет только лежать и кушать? И когда он припрется?
– Ждать осталось совсем недолго – пройдёт листва на деревьях, затем пойдёт снег, потом он начнет таять, снова появятся листья на деревьях, вырастет трава и…
– Что ты там говорила про вторую женщину?
– Я?!
Нет, нет, они действительно любили друг друга и природу! Вскоре и она не выдержала и ответила им взаимностью. У них даже не было друзей и родственников – никаких! У него не было даже тещи, а у неё… Он придумал себе отца на небе.
Счастье никуда от них не делось. Просто оно превратилось в семью.
– Дорогой, нас… Их скоро будет больше! Ты слышишь меня?
– Никого нет дома! – отвечал он, упираясь ногами и руками в огромную глыбу, закрывавшую вход в его пещеру. У них были разные комнаты в этих скалах. Просто ему неспроста пришлось увеличить площадь жилья после того, как подрос его наглый и невоспитанный первенец, а следом его братья и сестры.
– Дорогой, ты дома?
Он молчал. Плита не пускала её к нему. Карапузы хныкали, требуя мороженое из моржей. Он терпел. Они удалялись, и он выглядывал из щели и, крадучись, шел к океану. Но долго он не выдерживал. Возвращался. И начиналось всё сначала…
– Дорогой, я принесла тебе хорошую новость.
– Меня нет дома. Оставь её у входа.
– Нет, этого я так не оставлю!!
– Никого нет дома… – примеряясь головой к стене пещеры для удара об неё, рассудительно отвечал наш праотец.
– Дорогой, нас скоро будет двадцать…
На этот раз он не выдержал:
– Любимая, мне надоела твоя арифметика! Возьми себя в руки, так ведь и до алгебры недалеко! И зачем мне эта высшая математика?
– Дорогой, ты меня не любишь?! Тогда забудь ко мне дорогу!
…Он снова сидел у океана и с тоской ждал, когда заснут все эти его наглые наследники…
Они знали Всевышнего, и он им был так мил и так бесконечно близок, что они всерьёз удивлялись, когда его при них всякое живое и сущее называло Великим и Всевышним. А для них он был своим… старикашкой. Они не знали, чем он занимается и для чего? И знать этого вовсе не хотели. Они, как дети, могли его ущипнуть и соврать ему. Напроказничать, а то и вовсе устроить с ним игру в прятки в волшебном саду. Ну, и что из этого? А вот когда они были изгнаны, вот тут-то их впервые и заинтересовало: за что и почему?! И поняли они, что он – Бог. И до сих пор дети не видят своих родителей такими, какие они есть. Они или превозносят их или просто не видят их рядом с собой.
Но не всё так было грустно. Однажды, чтобы успокоить и уложить спать своих многочисленных карапузов, они по очереди принялись их стращать на ходу