обтачивала их кожу до глубоких морщин.
И однажды их похоронили. В одной из маленьких подземных пещер – вот так они оказались навсегда вместе, как и обещали друг другу давно – при первой встрече. Их замуровали без всяких лишних слов, спокойно и без слёз – дел у всех их детей и внуков и правнуков было много. Вскоре эту пещеру покрыли слоями пришедшие снега и вечная мерзлота. Потомкам было не до них. И память о них стала просто преданием… Но их потомки были глупее и никчёмней свободы первой любви на земле. И растратили доставшиеся им сокровища первозданных чувств на земле на ошибки и предательства.
Чудаками были эти пращуры… Но зато они построили свою страну – Гардарику – землю городов тогда, когда ещё в будущей Элладе и Древнем Египте предки первых царей и фараонов мыкались в звериных шкурах, отбиваясь от злых хищных зверей. Какая грамота, какая письменность тогда в Египте или в Элладе? Господь с вами!
Загадочность их появления на Севере иногда смешна, иногда трагична. Но сколько пищи для ума и прочего добра и личного благополучия принесёт ещё эта загадка учёным? И в этом тоже есть своя загадка. Может, там и была лестница в небо? И там, где сейчас вечные льды и большую часть года земля покрыта снегом, когда-то цвели райские кущи? (Но без пальм…) А вы говорите «печёры»… Пещеры, что ли? Нет, это не то…
Остров Руян
«Научи себя бояться… Бояться зла в себе»
Маленький мальчик, лёжа на траве, наблюдал за облаками – что-то чудное и родное происходило в его сознании. Он видел воплощение сказок родной старушки, которую все так запросто в его семье называли бабушкой. В его ещё не замутненном жизненным опытом сознании возникли удивительные события. Он расставил согнутые ноги и ещё крепче попытался прижаться к земле. Он боялся неба и боялся земли, на которой лежал. Его фантазия сузилась до его собственных голубых глаз, которыми он пытался осознать происходящее. Не помогло. Он с капельками слёз на ресницах попытался привстать, и тут он увидел радугу в небе среди облаков.
Сверкнула в небе молния – и он увидел, как загорелась сухая трава после засушливого многодневного зноя, и опять улыбнулся сквозь слёзы. Кто ещё сможет вспомнить свое детство таким непорочным? Но ему надо было идти домой. Там его ждала больная мать и страшный отчим – чужой человек. Таких слов, как «испытания», «неизбежность судьбы», «покорность судьбе» он ещё не знал. Ему просто так не хотелось идти домой. И тут вдруг после сухих беззвучных молний облака почернели и загрохотали. Сквозь поднявшийся в небо ветер прорвался ливень. Да ещё какой!
– Глашка! – закричал он, увидев с холма, на котором он нашел свой странный приют, свою подружку с букетиками полевых цветов в руке, бегущую с испугу прямо к речке, под крону старого дерева.
– Стой, Глашка! Туда нельзя! – крикнул он ей, незадолго до этого ставший свидетелем удара молнии в старый дуб. – Стой, куда бежишь, дурёха?
Девочка остановилась, мало что соображая от только что пережитого.
– Ваня, это ты? – испуганно