потеряв всякое терпение, я решился совершенно по-хамски, без приглашения и созвона, наведаться к Первому. Хотелось не только узнать о судьбе грядущей постановки, но и проведать своего товарища, учителя, человека, ставшего мне очень дорогим. К тому же я прекрасно помнил, в каком унынии пребывал Первый во время нашего странного празднования его дня рождения. Мне было необходимо знать, что с ним всё в порядке, а его печаль не превратилась в апатию.
Во двор Первого было не так-то просто попасть: путь через арку преграждал металлический забор, закрытый на ключ. Однако я решился на хитрую наглость. Постучавшись в окно квартиры на первом этаже, я принялся быстро и сбивчиво рассказывать выглянувшему перепуганному старику в поношенном военном мундире, что являюсь актером Белого театра и мне срочно нужен его знаменитый сосед с третьего этажа, поскольку в гримерке прорвало трубу отопления, плюс что-то случилось с режиссером, словом, открывайте скорее!
(Смех становится совсем юношеским. Успокоившись, Собеседник с улыбкой закрывает лицо ладонью, словно ему стыдно вспоминать о рассмешившей его истории со стариком.)
Я нес такую ахинею, что отставной вояка похлопал глазами да и впустил меня прямо через окно, не обращая внимания на удивленных прохожих.
Проскользнув через узкий коридор к входной двери, я пожал руку хозяину жилища и был таков. Подъезд был просторный, ступеньки высокие, так что я даже успел запыхаться, пока бежал до последнего этажа. Тут же вдавил дверной звонок в стену и жал на него долго-долго, но никто не открывал. Затем стучал, но тщетно. Отчаявшись, я медленно стал идти обратно к лестнице, как вдруг дверь распахнулась.
На пороге стояла девушка. Я ее сразу же узнал, фотография с ней и маленьким мальчиком украшала стол Строгого в кабинете.
Красивая была особа, весьма красивая. Давайте будем звать ее Музой.
Естественно, я ожидал увидеть отнюдь не ее, да и вообще никого я не ожидал увидеть, кроме Первого. Поэтому, надо полагать, выглядел в тот момент растерянным и даже глупым. Она же, одетая в халат, с растрепанными вьющимися черными волосами, слегка нагловатыми карими глазами, очаровала меня в считанные мгновения. Она пытливо смотрела на меня и ждала, когда я пророню хотя бы слово. Не знаю, сколько мы так стояли, но вот Муза наконец спросила, кто я такой. После того как я представился, она моментально оживилась и пригласила меня в квартиру, говоря, что уже давно желала со мной познакомиться. Тут я, сами понимаете, вконец смутился и не знал, куда деться. Полагаю, что Муза почувствовала мое смятение, взяла за руку и повела на кухню.
Помните, я рассказывал о праздновании дня рождения Первого и о том, что кухня была неуютной, что на ней не было даже стола? Так вот…
(Странно смотрит на меня, будто изучает. Щелкает портсигаром и опять курит.)
Стола и в тот день не было, но уют чувствовался повсюду. Он витал, парил, окутывал всё и всех.
На полу была постелена скатерть, на которой едва умещалось огромное количество еды. Не магазинной, а приготовленной. Возле