вернее – единственное имя, пригодное для возглавления нового правительства.
– И вы?..
– И я готов войти в это правительство, занять в нем любой пост и работать под началом Кабальеро на любой работе. Другого выхода нет для страны, его нет и для меня, если я сегодня хочу быть полезен стране…
На мраморных площадках широких лестниц болтаются и болтают морские офицеры в шикарных униформах. В баре внизу им сбивают коктейли. По-видимому, они только для этого и собираются здесь.
27 августа
Фашистские самолеты начинают прокладывать дорожку к Мадриду. Сегодня на рассвете они появились над предместьями. Власти запрещают неорганизованную стрельбу по ним, но тщетно. Как только что-нибудь появляется в воздухе, все, у кого есть оружие, начинают беспомощно палить в воздух – из винтовок, из револьверов, из чего попало. Трудно бороться с этим помешательством. Ночью республиканские истребители сбили один трехмоторный самолет, но где и как – не поймешь.
Хорошие новости с Арагона. Там Дурутти перешел вброд Эбро у деревни Пина и вернулся с пленными солдатами и офицерами. В Тардиенте колонна из частей Труэвы заняла новый рубеж – Керро Сангарра.
Встреча со «стариком» в помещении Всеобщего рабочего союза. Здесь типичная обстановка реформистской профсоюзной канцелярии, только взбудораженной сейчас революционным шквалом. Маленькие чистенькие комнатки, многолетние просиженные стулья, бесконечные архивы и архивные чиновники за картотеками. Они смущены непрестанным потоком посетителей, вооруженных рабочих, женщин в штанах, запыленных крестьян из далеких деревень.
Сам Ларго Кабальеро одет в военное моно, с пистолетом на поясе, обветренный, загорелый, очень свежий и бодрый для своих без малого семидесяти лет. Альварес дель Вайо, организовавший встречу, служил нам переводчиком. Это было довольно трудно, потому что «старик» говорил быстрыми, стремительными монологами; впрочем, я все лучше понимаю этот язык, простой, звучный и плавный в построении фразы.
Без всяких предисловии и вступлений Ларго Кабальеро бурно и резко обрушился на правительство. Обвинил его в полном неумении и отчасти даже в нежелании подавить мятеж. Министры – неспособные, тупые, ленивые люди. Они проваливают все и вся на каждом шагу. Никто их не слушается, они не считаются друг с другом. У них нет ни малейшего представления об ответственности и серьезности обстановки. Им бы только благодушествовать в своих министерских кабинетах. Да и кого они представляют? Все народные силы объединяются вне рамок правительства, вокруг социалистических и анархистских профсоюзов. Рабочая милиция не верит правительству, не верит военному министерству, потому что оно пользуется услугами темных личностей, бывших реакционных королевских генералов, кадровых офицеров, заведомых изменников. Рабочая милиция уже не слушается правительства, и если так дело пойдет дальше, она сама возьмет в руки власть.
– Какое же это правительство! – Кабальеро гневно приподнимается со стула. – Это комедия, а не правительство!