солнце на время ослепило Пашку. Он было хотел вздохнуть побольше свежего воздуха, но несильный удар в спину едва не сбил дыхание. Непонятного возраста охранник, кивком указал на группу людей, сидящих посреди двора. Дескать, тебе туда. К остальным. Идти было трудно, но Коробов видел, что пленники пристально следят за каждым его шагом и старался не показывать слабости. «Пятеро. Нет ни Толяна, ни прапорщика. Что с ними? – думал он, усаживаясь на выступающую неровность площадки. – Ладно. Наверное, надо подождать, когда кто-нибудь начнёт разговор первым. Может быть что-то и прояснится». Впрочем, он не успел закончить свои размышления, как справа раздался негромкий, чуть хрипловатый голос:
– Ты эта, пехота… будь поосторожнее с прапором. Насквозь гнилой падла!
Пашка повернул голову. Рядом с ним сидел довольно крепкий, хотя и очень худой парень с копной длинных рыжих волос и такой же огненно-рыжей бородкой. Коробову показалось, что ярко-зелёные глаза говорившего буквально заполнены ненавистью и презрением. На пленнике была куртка старого образца с единственной петличкой, на которой зеленела затёртая танковая эмблема.
– Танкист? Меня Пахой зовут. Пашка Коробов.
– Неа. Разведчик. В засаду попали, твою мать! Я один в живых остался. Подорваться хотел, но забз**л малость. Опоздал на пару секунд. А потом меня сзади по башке ё**ли. Так и очнулся с чекой в руке. До сих пор не пойму, куда граната подевалась? Я – Фрол. Фролов, значит. – Глаза собеседника заметно потеплели, но в них ещё читалось недоверие. – Тебя тоже небось в каком-нибудь дукане зажо**ли? Или от дедов дёрнул?
Пашка не стал обижаться. Зачем? Ему понравилась откровенность Фрола. Он, правда, не хотел отвечать на откровенно бесцеремонные вопросы парня, но, чуть подумав, всё же решился:
– Нет. С дедами у меня всё ровно. Взаимная уважуха. Ротного и пацанов хотел из броника вытащить. Подорвались они. Не успел. Очнулся почти как ты. Правда, без чеки, но в зиндане.
Фролов улыбнулся. Хорошо и без насмешки. Чуть помолчав, шепнул, отворачиваясь:
– Паха, глаза опусти в землю. Потом объясню. Сейчас нас на речку повезут. Ты около меня трись. Побазарим.
Коробов послушно уставился в землю и ответил негромким шёпотом:
– Понял.
***
На берегу реки охранники жестами приказали пленникам раздеться догола и сложить одежду в одну кучу. Фрол, не глядя на Пашку, пробормотал себе под нос, явно адресуясь ко всем товарищам:
– Чего они задумали, черти? С голыми ж**ми нас в зиндане держать? Ладно. Один х*р по-русски не говорят. Пошли Паха. Мне друган прапорюги кусок мыла земляничного выдал. Он у нас за старшину канает. Ты первый намылься. Сильно от тебя дерьмом прёт. Только всё на себя не расходуй. Надо, чтобы всем хватило. Усёк?
– Усёк…
Уже стоя по пояс в холодном потоке, Фролов вдруг толкнул локтем Коробова:
– Гляди, Паха. Душары наши шмотки жгут! Суки! У меня там в кармане фотка. Девчонки моей. Уроды! При обыске оставили, а тут…
Пашка смыл мыльную пену с лица и посмотрел на берег. Над небольшой