что на левом ботинке развязался шнурок.
– Какая политинформация? – удивилась она.
– Та, что историк прочел, – улыбнулся он. – Он так всё время: меняется вместе с линией партии. Ни одной своей мысли…
– Ну, знаешь, – вспыхнула Наташа, – мой папа партийный…
– Да? – примирительно проговорил Андрей, завязывая шнурок. – Я не знал. А вы откуда приехали?
– Из Смоленска, – пояснила она. – Папа был вторым секретарем райкома, и его перевели в Красную Армию на партийное укрепление19. А ты хочешь в армию?
– Не знаю, – честно ответил он. – Я пока об этом не думал…
Они помолчали.
– Хочешь, я принесу твое пальто? – неожиданно для самого себя проговорил он.
– Принеси, – улыбнулась она.
Андрей и не заметил, как жизнь приобрела новый смысл. Каждое утро он просыпался с мыслями о Наташе, думал о том, какое счастье выпало знать её, любоваться движениями, слушать звук её голоса, дышать одним воздухом…
Наступил апрель. Заметно потеплело, небо заволокло тучами, посыпались мелкие весенние дожди. На освободившейся ото льда реке появились утки, из-под земли показались первые листики травы. Готовясь к новой весне, на деревьях набухли почки, а на голых ветвях кленов и ясеней распустились нежные зелёные цветы, которые скромно сияли в сером апрельском небе.
Вместе с Яшей Андрей пришел на товарную станцию, посмотреть уходящие на запад тяжело груженые эшелоны с хмурыми солдатами в зеленых и черных бушлатах, поезда с военной техникой и боеприпасами. Один бесконечный состав был даже нагружен новенькими поблескивающими рельсами и остро пахнущими креозотом шпалами.
– А это зачем? – удивился Андрей.
– Наступать будут, – ответил Яша, провожая взглядом вагоны, – вот и понадобятся, чтобы дорогу ремонтировать.
Они замолчали. Говорить было не о чем, всё и так было ясно: близилась война.
Подошла Наташа. Одеваться она любила ярко и со вкусом, в выборе одежды отличаясь каким-то особенным изяществом. Кроме того, она придумывала необычные детали, совершенно преображающие наряд: то придет с ярким пурпурным бантом в волосах, то с платочком вокруг шеи. Словно наперекор весенней слякоти, сегодня она была в блестящих белых сапожках.
Приход Наташи не был неожиданностью: они договорились с Андреем пойти в кино.
– Ну, что, пойдем? – спросила девочка и топнула ножкой. Её совершенно не интересовали все эти груженые составы.
– Пойдем, – тут же откликнулся Андрей. – Ты с нами? – повернулся он к Яше.
– Нет, – помотал головой тот. – Мне домой надо. Мама просила хлеба купить…
– Ну, ладно, пока…
Они прошли мимо Московского базара, вышли на Суражскую улицу, свернули на Московскую и медленно пошли в сторону Дома правительства. Черный распушенный кот увязался, было, за ними, но передумал и скрылся в ближайшей подворотне. Было